ти со слезами крикнул Журка.- Это же не игра!  В
машинах-то настоящие люди! Вы об этом думали?
     - Не-а...- прошептал мальчишка.
     - Но ты хоть о чем-то думал?
     - Чтобы в стекло попасть. Чтобы зазвенело...
     - Дать бы тебе,  чтобы зазвенело,- беспомощно проговорил Журка.
И понял,  что больше спрашивать не о чем. Но вспомнил опять, как за-
махивался камнем сам, и снова спросил:
     - А может, ты злился на кого-то, когда кидал?
     - Не...
     - Да не тяни ты его за душу,- вдруг серьезно сказал Горька.- Ни
черта он не соображал тогда.
     - Совсем? Так не бывает.
     - Бывает. Я, когда бутылку у магазина тащил, разве о чем-нибудь
думал? Сейчас, как вспомню, сам удивляюсь...
     - Сравнил...- сердито отозвался Журка.  И обратился к мальчишке
с  новой  догадкой:- Репа этот...  и кто там еще,  они тебя насильно
заставляли кидать? Отлупить грозились?
     Мальчик мотнул головой.
     - Не... Они со мной всегда по-хорошему. Заступались...
     - "Заступались"...- опять вмешался Горька.- А сейчас,  наверно,
чистенькие сидят: "Мы ни при чем".
     - Они сказали, что не кидали, только я...
     - А ты что сказал?- спросил Журка.
     - Что... Не они же разбили, а я...
     Наступило молчание-длинное и неловкое. Потом Горька ненатураль-
но зевнул и попросил:
     - Дай чего-нибудь пожевать, я дома перекусить не успел.
     - Пошли!-  обрадовался  Журка и повел Горьку на кухню.  Дал ему
хлеба,  холодную котлету и стакан компота. Потом оглянулся на дверь:
показалось,  что в комнате раздался длинный всхлип.  Журка торопливо
вернулся к мальчишке. Тот сидел, как и раньше, и тоскливые глаза его
были сухими.  Только дышал чаще.  И совсем неожиданно для себя Журка
спросил:
     - Есть хочешь?
     Мальчик быстро и даже испуганно мотнул головой:
     - Не...
     - Да пойдем, не бойся,- сказал Журка.
     - Не...-  повторил  мальчик.  Суетливо  поскреб по полу острыми
краями новых сандалеток,  коротко вздохнул и спросил, глядя в сторо-
ну:- А он меня простит?
     - Кто?
     - Ну... папа твой...
     "Да нужен ты ему..."- чуть не сказал Журка.  В самом  деле,  не
будет  же отец сводить счеты с этим и так задавленным бедой мальчиш-
кой.  А если сперва и вскипит,  если заговорит, что "таких с детства
учить надо",- Журка скажет:  "Папа,  отпусти его.  Ты же видишь, как
ему плохо..." Отец послушает. Журка знал, что сейчас отец согласится
на его любую просьбу.
     "Не бойся",- хотел сказать Журка.  И в эту секунду опять позво-
нили. И опять мальчишка сжался на стуле.
     Однако и сейчас это был не отец.  Вернулась мать  "диверсанта".
Она очень огорчилась, котла узнала, что отца еще нет.
     - Вот же невезенье какое...  А мне к трем часам на работу надо,
я в домоуправление подрядилась по субботам полы мыть...
     - Ну, так вы идите. А его оставьте,- опять посоветовал Журка.
     - Одного-то...
     - А что, он дорогу домой не найдет?
     - Да найдет... Тут еще одна забота. У него талон к зубному вра-
чу на два часа.  А он один, паразит, ни за что не пойдет, сбежит. Он
их боится, врачей-то этих, пуще милиции...
     Журке не хотелось так сразу расставаться  со  своим  несчастным
гостем,  он продолжал испытывать к нему странное чувство.  Смесь жа-
лости и любопытства.  Но самым главным было ощущение нерешенной  за-
гадки. И эту загадку понять без мальчишки было невозможно.
     - А в какую поликлинику талон? У вас, на " Сельмаше" ?
     - Да нет, в городскую. В нашей-то нету детского кабинета...
     - Это недалеко,- сказал Журка.- Если хотите, мы его сводим.- Он
оглянулся на Горьку, который независимо стоял в дверях кухни и паль-
цами вытаскивал из стакана компотные ягоды.  А вдруг Горька  скажет:
"На фиг нам это надо?" Но тот бросил в рот сливу и кивнул.
     - Вот ведь...- опять нерешительно заговорила женщина.-  Сколько
хлопот вам...- Она вдруг повысила голос,  чтобы сын в комнате слышал
ее.- Он вон чего натворил,  окаянный,  а вы с ним возитесь! Наоборот
бы надо!
     - Да вы не бойтесь,  наоборот не будет,- почти испуганно  отоз-
вался Журка.- Вы думаете, мы его обидеть хотим?
     - Да что ты!  Я же вижу,  что вы по-хорошему... Мальчик, может,
ты поговоришь с папой-то? Чтобы он не очень сердился. А?
     Журку опять скрутило от неловкости.
     - Да  ладно...  вы не волнуйтесь,- пробормотал он,  стараясь не
смотреть в дряблое,  жалостливое лицо. И с непонятной тревогой поду-
мал опять, что лицо это где-то видел.