предприняв плохо подготовленное нападение на наемников. Поднятые по тревоге, 
эти бывалые вояки взяли штурмом ворота и захватили стены. Они хлынули на улицы, 
убивая застигнутых врасплох горожан, а за ними последовала вся армия.
Многие люди в панике искали убежища в церквях. Крестоносцы выламывали их двери 
и убивали каждого, кого находили внутри — мужчин, женщин, детей, больных и 
священников. Крестоносцы старались отнять добычу у грабителей-наемников. 
Взбешенные этим, наемники подожгли город, и его охватило ревущее пламя. Пожар 
уничтожил даже каменный собор, в стенах которого образовалась трещина, и он 
“рухнул, развалившись надвое”.26
Четыре дня спустя армия оставила тлеющие развалины и горы изрубленных тел 
католиков и катаров и двинулась дальше под развевающимися на ветру знаменами.
Как сообщал один монах-цистерцианец, который вел хронику этого похода, 
крестоносцы не знали, как отличить католиков от катаров. Они не хотели убивать 
добрых католиков, но и не хотели дать улизнуть “нечестивым”, выдающим себя за 
“добрых”.
Согласно легенде. Арно Амори, папский легат, предложил простое решение: 
“Убивайте всех; Бог узнает своих”.27 Сказал он так на самом деле или нет, эти 
слова стали лозунгом похода. Сея ужас повсюду, где города оказывали 
сопротивление, крестоносцы казнили католиков, словно они были еретиками.
Именно эта политика противопоставила Лангедок церкви и привела к тому зловещему 
событию, когда жезл Раймона д'Альфара сокрушил череп инквизитора-доминиканца. 
За долгие кровавые годы этого крестового похода обе стороны совершили 
злодейские преступления. Но население Лангедока заплатило самую дорогую цену.
(После провала своей проповеднической кампании против катаризма св. Доминик 
выступил в поддержку применения силы для уничтожения ереси. Тысячи катаров были 
казнены и сожжены заживо во время крестового похода и судов инквизиции. Доминик 
умер до создания инквизиции, но члены основанного им ордена стали первыми и 
самыми ревностными инквизиторами).
   Выжженная земля
    
Поход продолжался двадцать лет. Хотя Лангедок и получал временами передышку 
благодаря своим рыцарям, они не могли противостоять непрерывным ударам свежих 
частей крестоносцев, которых поддерживали и французская корона, и церковь.
Поскольку католики не хотели ни отказаться от своей независимости, ни повернуть 
оружие против своих соседей-катаров, они страдали вместе в этой одной из самых 
жестоких войн средневековья. Не полагаясь только на силу оружия, армии северян 
также стремились подчинить себе людей голодом, систематически уничтожая посевы 
и виноградники и убивая скот.
Некоторые города избегали участи Безье, если предлагали своим совершенным на 
выбор покаяние или казнь на костре. Но другие посетил неописуемый ужас. 
Французские крестоносцы вырывали своим пленникам глаза и отрезали губы, убивали 
женщин и детей. Они насмерть забили камнями последовательницу катаризма Жирод — 
жену смотрителя замка Лавор, известную благотворительницу.
Крестоносцы устроили такую кровавую бойню в городе Марманд, что утопавшие в 
крови улицы были усеяны мозгами, отрубленными конечностями и кусками печени и 
сердец. Никто, от рыцаря до младенца, не остался в живых.
Папа и его епископы знали об этих зверствах. Но как отмечает историк Зои 
Ольденбург, “ни одним своим решением курия не заклеймила злодейства, 
совершенные христовым воинством, и не запретила подобную практику”. 
Крестовый поход заставил население — катаров и католиков, рыцарей и простой 
народ— сражаться бок о бок. Во время обороны Тулузы, столицы Лангедока, богатые 
горожане вооружались кирками и лопатами и сражались рядом с простыми 
тружениками. От служанок до знатных особ, женщины сражались рядом со своими 
мужьями, отцами и детьми.
К 1229 году силы страны истощились и население страдало от голода, она ничем не 
напоминала тот крупный центр ремесла, торговли и культуры, каким была за 
двадцать лет до этого. Хотя население Лангедока было готово бороться до конца, 
ни церковь, ни французский король не остановились бы, пока полностью не 
подчинили область. Папа созвал совет епископов, которые провозгласили короля 
Франции полноправным сувереном Лангедока.
Раймон VII, граф Тулузский, согласился подписать жестокий мирный договор, 
вероятно, в надежде получить передышку. Вместо этого он потерял свой край. 
Лангедок уже никогда более не смог подняться на сопротивление после подписания 
этого договора, который требовал, чтобы Раймон отдал права на две трети своих 
земель и разоружил многие из крепостей и чтобы после его смерти остальная часть 
области отошла короне, если у его дочери и ее мужа не будет детей.
Но, несмотря на все кровопролития и разрушения, цель — уничтожение ереси — не 
была достигнута. Крестоносцы сожгли на кострах сотни совершенных, но епископы и 
совершенные катаров продолжали тайно совершать службы на протяжении всего 
крестового похода. Народ продолжал осуждать церковь и еще сильнее держался веры 
катаров. Она стала воплощением национальной самобытности, за сохранение которой 
они боролись.
 
Семена недоверия
 
К 1233 году церковь выработала новую стратегию борьбы с еретиками-катарами — 
допросы с пристрастием, которые проводили монахи, опиравшиеся на силу 
французских солдат. Папа объявил о создании инквизиции, которая будет 
терроризировать Европу в течение по крайней мере шестисот лет. Там, где 
потерпела поражение тупая сила вторжения, церковь стала использовать более