так во Христе все оживут, каждый в своем порядке: первенец Христос, потом 
Христовы, в пришествие Его”.14
Этот отрывок является краеугольным камнем веры христиан в телесное воскресение. 
Для ортодоксов это попросту значит, что воскресение мертвых — основное 
верование христиан и что воскресение Христа предвещает их собственное. Но если 
Павел на самом деле использовал своего рода гностический “шифр”, его слова 
могут приобрести совершенно иное значение.
Конечно же, для гностиков “мертвыми” были психики, а “воскресение из мертвьпо 
означало пробуждение психиков к их божественному истоку. С точки зрения 
гностиков отрывок может быть перефразирован так:
“Если же о Христе, пребывавшем в смертной форме, проповедуется, что он воскрес 
из мертвых, то как могут некоторые из вас говорить, что нет пробуждения 
человека к его божественному истоку? Если психики, или непробудившиеся души, не 
могут быть пробуждены, то и Христос, который был в смертной форме, не мог 
воскреснуть, или пробудиться; а тогда тщетна и вера ваша... Но в 
действительности Христос поднялся на более высокий, духовный уровень 
существования. Как все умирают для Духа, когда отождествляются с телом (как 
Адам), так все оживут во Христе и вернутся к Богу, когда вспомнят свое 
божественное происхождение”.
Если смотреть глазами гностиков, можно сказать, что этот отрывок подкрепляет 
взгляд на воскресение как на событие, происходящее в этой жизни. Далее в 
“Послании к Коринфянам” мы находим другой стих, придающий достоверность 
гностическому толкованию. Снова обращаясь к вопросу о том, есть ли воскресение 
из мертвых или нет, Павел спрашивает, почему люди принимают крещение “для 
мертвых”,15 если мертвые не воскресают?
Комментаторы бились над этим отрывком, предполагая в нем намек на то, что люди 
принимали крещение во благо тем умершим, кого они любили, и от их имени. Для 
гностиков-валентиниан, однако, смысл отрывка был прост. Они практиковали 
крещение “для мертвых”— психиков (непробудившихся душ). По объяснению Элейн 
Пейджелс валентиниане полагали, что Павел спрашивал: “Зачем проводить подобное 
крещение “для мертвых”, как не для того, чтобы психики, поистине, могли 
воскреснуть из мертвых?”16
Поверхностному взгляду может показаться, будто другой отрывок из “Послания к 
Римлянам” подтверждает идею телесного воскресения: “Если же Дух Того, Кто 
воскресил из мертвых Иисуса, живет в вас, то Воскресивший Христа из мертвых 
оживит и ваши смертные тела Духом Своим, живущим в вас”.17
Но гностики не усматривали здесь ссылки на телесное воскресение. Они утверждали,
 что слова “смертные тела” относятся к тем, кто мертв духовно, к психикам. Для 
гностиков этот отрывок означал, что психики будут воскрешены к жизни Духа. 
Гностический парафраз может читаться следующим образом: “Если Дух, который 
оживил Иисуса духовно, живет и в вашем теле, он превратит вас из духовно 
“мертвых” в духовно “живых”. Павел не говорил о реанимации трупов.
 
 
“Переход к новому”
 
Единственная причина, по которой Послания могут вызывать замешательство, 
состоит в том, что в них не излагается от начала до конца единое четкое учение. 
Будучи письмами, адресованными духовным общинам того времени, они 
сосредоточивают внимание на насущных вопросах, привлекая учение лишь по мере 
надобности. По этой причине на протяжении веков христианам было сложно 
составить представление о том, каково же учение Павла о воскресении.
Гностики же оставили несколько текстов, в которых обстоятельно разъясняют свои 
воззрения. Несмотря на то, что нет возможности доказать, представляют ли их 
взгляды подлинные учения Павла и Иисуса, они, безусловно, делают изречения 
Павла более осмысленными, чем толкование ортодоксов.
В гностических рукописях дано ясное, простое и убедительное представление о 
воскресении. Во-первых, “Евангелие от Фомы” освобождает людей от ошибочного 
понимания воскресения как события будущего. В Изречении 56 говорится:
“Ученики его сказали ему: “в какой день наступит покой тех, которые мертвы? И в 
какой день новый мир приходит?”
Он сказал им: “Тот покой который вы ожидаете, пришел, но вы не познали его”. 8
“Евангелие от Фомы” утверждает, что воскресение и Царство [Божие] уже находятся 
здесь. Мы просто не осознаем этого — или, в гностическом смысле, не соединились 
с ними.
В другом тексте из библиотеки Наг-Хаммади, “Диалоге Спасителя”, поднимается 
вопрос о том, какого рода тела будут иметь люди после смерти. Вместо того, 
чтобы сделать вывод, подобно ортодоксам, о возвращении к жизни наших физических 
тел, этот текст сообщает нам, что они временны, а не вечны. “Не в эти 
преходящие одеяния вы облачитесь”.19
Идея “облачения” и “перемены облачения” представляет собой метафору, которая 
помогает нам понять представления гностиков о воскресении. В их текстах 
разъясняется, что нам надлежит разоблачиться, или обнажиться, дабы участвовать 
в воскресении, а затем мы должны облачиться в духовные одежды — нашу 
божественную идентичность, нашу царскую мантию. В “Диалоге Спасителя” 
говорится: “Благословенны будете, когда обнажитесь!”20 Разоблачиться, или 
обнажиться, значит прекратить отождествление со смертной формой. Это означает 
отделиться или отрешиться от всех внешних ухищрений, употребляемых нами, чтобы 
упрочить свою личность. Именно так мы достигаем истинной жизни, жизни 
воскрешенной.