награду” силой. Он приказал жителям Афин провозгласить его богом и поощрял 
слухи о том, что является сыном Зевса. Вслед за ним многие правители древнего 
мира, включая и римских императоров, обожествляли самих себя.
“Божественность” Александра основывалась на его неуязвимости в сражениях и 
внешних победах. А основой обожествления в мистериях была внутренняя победа — 
победа над собственным “я”.
Когда мистериальные религии, а в греко-римском мире их процветало множество, 
учили, что человек может обрести единство с Богом, не было и намека на 
существование более чем одного Бога. Несмотря на то, что в одних мистериальных 
религиях поклонялись Изиде, в других богу Серапису или Митре, во всех жила вера 
в то, что существует единственный Бог, а различные божества были всего лишь 
формами одного всеобщего и непостижимого Бога. Посвященные в мистерии верили, 
что, достигнув божественности, они тоже станут проявлениями единого Бога.
В мистериальных религиях мирские богатства или власть, такие, как у Александра, 
не являлись критерием духовного продвижения. Что считалось важным, так это 
следование системе занятий, включавшей систематическое обучение, ритуалы и 
посвящения, которые должны были привести к развитию души и мистическому опыту 
возрождения, или единству с Богом.
Цель посвященных в мистерии — совершенствование души через единение с Богом — 
была сутью духовности для миллионов людей в греко-римском мире. Август, первый 
римский император (63 г. до н.э. — 14г. н.э.), и некоторые из императоров вслед 
за ним были посвященными. Во времена Христа многие относились скептически к 
капризным и избалованным богам Гомера и, формально поклоняясь им и совершая 
жертвоприношения, люди обретали исполнение [своих чаяний] в тайных, но 
отвечающих духовным устремлениям ритуалах мистерий.
Греко-римские воззрения на реинкарнацию
 
Идея реинкарнации идет рука об руку с идеей о возможности единения человека с 
Богом. Цицерон (106— 43 гг. до н.э.), великий римский оратор, философ и вместе 
с тем посвященный, знал о реинкарнации. Он говорил, что легкость, с которой 
дети усваивают сложные предметы, может рассматриваться, как “весомый аргумент в 
пользу того, что еще до рождения люди обладают знанием множества вещей”. Он 
писал, что дети узнают “несчетное количество вещей” так быстро, что “кажется, 
будто они не учатся всему этому в первый раз, а попросту вспоминают”5
Другие великие римляне тоже принимали реинкарнацию. Вергилий, величайший 
римский поэт, живший в первом веке до н. э., вплел в поэтическую ткань своей 
“Энеиды” тему реинкарнации. Он описал, как после смерти души очищаются от 
грехов, затем отправляются в Елисейские поля и, наконец, входят в реку Лета; 
“лишаясь в ней памяти, души готовы еще раз войти в смертные тела”.6
Платон (ок. 427 — ок. 374 гг. до н.э.), один из самых влиятельных греческих 
философов, дал нам наиболее полное свидетельство веры греков в реинкарнацию. Он 
приводит несколько историй, в которых речь идет о перевоплощении7 души, в том 
числе и нижеследующий рассказ о пережитом во время клинической смерти.
Полагали, что человек по имени Эр был убит в сражении. Тело его не подверглось 
разложению, и двенадцать дней спустя, находясь на погребальном костре, он 
вернулся к жизни. Эр поведал о том, что происходило с ним в течение этих 
двенадцати дней. Он вспоминал, как предстал перед группой судей, которые 
сказали, что ему предстоит стать посланником и рассказать обо всем увиденном 
людям на Земле.
Он видел, что некоторые души восходят на небо, в то время как другие опускаются 
под землю, чтобы понести наказание. И хотя это в значительной степени созвучно 
христианским представлениям о рае и аде, эти души не оставались навечно ни там, 
ни там. Эр рассказывал, что, после того как душам воздавалось должное в форме 
награды или наказания, их опять посылали на Землю в новые тела, “подобно 
падающим звездам”8
   Освобождение от скорбного, утомительного круга
    
Откуда брал свои идеи Платон? Он испытал значительное влияние орфики — первой 
западной системы, в которой идея реинкарнации была неразрывно связана с идеей 
единения с Богом. Еще в седьмом веке до н.э. последователи этой философии, так 
же, как индуисты, учили, что в каждом из нас есть божественная частица.
Они считали, что эта божественная природа погребена в нашем теле, как в склепе. 
Орфики стремились освободить ее с помощью мистических инициации, тайных 
ритуалов и праведной жизни, посвящая этому в случае необходимости не одно 
воплощение.
Стихи, начертанные на табличках, покрытых тонкими листами золота, которые в 
четвертом веке до н.э. вкладывались в руки умерших орфиков, дают ясное 
представление об их вере в вобожествление. Назначение этих дощечек, найденных в 
погребениях в южной Италии, — дать умершему наставления, как вести себя, 
оказавшись по ту сторону [жизни].
В них посвященному сообщалось, что после смерти он должен произнести перед 
богиней Персефоной следующие слова: “Я признаю, что принадлежу к твоему 
благословенному роду... Я расплатился за неправедные деяния... Я вырвался из 
горестного, утомительного Круга. Решительно ступил я в Круг желанный”. Ответ 
Персефоны, который надеялись получить, должен быть таков: “Счастлив ты и 
благословен, будь же отныне не смертным, а Богом”.9
Скорее всего, когда в стихах говорится об избавлении от “горестного, 
утомительного Круга”, имеется в виду освобождение от циклов перерождения. А 
достижение “Круга желанного” указывает на достижение душой сферы, лежащей за 
пределами материальной вселенной. Что же это за сфера?