Подумайте, сколь же извращенными должны быть представления, если самое 
счастливое, самое свободное состояние человеческого бытия, состояние 
(ментальной) чистоты, считается чем-то низменным и смешным. Высший идеал, самое 
совершенное состояние, которого может достигнуть женщина, состояние чистой 
жизни, девства, вызывает в нашем обществе страх и насмешки.
Толстой мог бы добавить - и если моральная сдержанность и чистота 
провозглашаются много большим злом, чем "система брака, содержащая в себе даже 
такие отвратительные вещи, которые он (Толстой) нам показывает". Разве 
добродетельный критик из "Vanity Fair" или "Scot's Observer" никогда не 
встречался с такой женщиной, которая, хотя и является матерью многочисленного 
семейства, в то же время остается в течение всей своей жизни, в ментальном и 
нравственном отношении, чистой девой, или с девственницей (вульгарно называемой 
"старой девой"), которая хотя и физически непорочна, все же превосходит в 
ментальной, неестественной развращенности самую низкую из падших женщин? Если 
он не встречал - то встречали мы.
Мы утверждаем, что называть "Крейцерову сонату" бессмысленной и "порочной 
книгой", - это значит самым грубейшим образом упустить наиболее благородные и 
важные моменты в ней. И это не меньше, чем предумышленная слепота, или, что еще 
хуже, - то моральное малодушие, которое скорее будет разрешать любую 
появившуюся безнравственность, чем упомянет о ней публично, не говоря уж о ее 
обсуждении. Именно на такой благоприятной почве процветает и разрастается наша 
нравственная проказа, вместо того, чтобы остановить ее применением 
своевременных лекарств. Эта слепота в отношении одного из своих главных 
моральных пороков такого рода и привела Францию к принятию несправедливого 
закона, запрещающего так называемый "поиск отцовства". И разве это, опять таки, 
не ужасающий эгоизм мужчин, к роду которых, безусловно, принадлежат и 
законодатели, ответственен за многие несправедливые законы, которыми 
обесславила себя эта древняя страна? Например, право каждого грубого и 
жестокого мужа продавать свою жену на базарной площади с веревкой вокруг ее 
шеи; право каждого нищего мужа определять судьбу своей богатой жены, - права 
ныне к счастью отмененные. Но не покровительствует ли закон мужчине и по сей 
день, предоставляя ему средства для легальной безнаказанности почти во всем, 
что касается отношений с женщиной?
Неужели любому авторитетному судье или критику никогда не приходило в голову, - 
и еще сильнее, чем Позднышеву, - "что безнравственность состоит не в одних лишь 
физических поступках, но напротив, заключается в освобождении какой-либо 
личности от всех нравственных обязанностей, которые налагают такие поступки"? И 
в качестве прямого следствия такого легального "освобождения от любых 
нравственных обязанностей" мы имеем современную систему брака в каждой 
цивилизованной стране, а именно: мужчины, "погрязшие в извращениях", ищут "в то 
же самое время деву, чистота которой могла бы быть удостоверена" им; мужчины, 
среди тысячи которых "вряд ли можно найти хотя бы одного, кто не был бы прежде 
женат по крайней мере дюжину раз"!
-----
Да, джентльмены прессы, скромные слуги общественного мнения, слишком большое 
количество ужасающей, жизненной правды, высказанной Позднышевым, безусловно 
навсегда сделали "Крейцерову сонату" неприятной для вас. Мужская часть 
человечества - книжные обозреватели в числе прочих - не хочет иметь перед собой 
такого правдивого зеркала. Они хотят видеть себя не такими, каковы она есть, но 
лишь такими, какими они желали бы выглядеть. Если бы эта книга Толстого была 
направлена против ваших рабынь и животных - против женщин, тогда слава Толстого,
 без сомнения, сильно возросла бы. Но это почти первый случай в литературе, 
когда книга показывает все рукотворное безобразие мужского рода в целом, - 
этого конечного продукта цивилизации, - которое заставляет каждого порочного 
мужчину, подобно Позднышеву, верить в себя как в "высоконравственного человека".
 И она столь же ясно показывает, что женское притворство, склонность к мирскому 
и порочность, являются лишь рукотворными созданиями поколений мужчин, чья 
животная чувственность и эгоизм вынудили женщин искать ответных мер. Послушайте 
прекрасное и правдивое описание мужского общества:
Женщины знают, что наиболее благородная, наиболее поэтическая любовь вызывается 
не нравственными качествами, но физической привлекательностью... Спросите 
опытную кокетку, что бы она предпочла: быть обвиненной в присутствии человека, 
которого она хочет покорить, во лжи, порочности или жестокости, или же 
появиться перед ним в плохо сшитом платье... Она выберет первое. Она прекрасно 
знает, что мы всего лишь лжем, когда говорим о наших возвышенных чувствах; что 
все желаемое нами - это сама женщина, и что ради этого мы готовы простить все 
ее низости, в то время как мы не простим ей плохо скроенной одежды... Отсюда 
эти отвратительные обтягивающие кофточки, эти специально оттопыренные зады, эти 
обнаженные руки, плечи и груди.
Если не создавать спрос, то не будет и предложения. Но такой спрос, создаваемый 
мужчинами, -
Объясняет этот экстраординарный феномен: что с одной стороны женщины 
подвергаются ужасным унижениям, в то время как с другой стороны они управляют 
всем миром... "Ах, вы хотите, чтобы мы были просто предметами удовольствия? 
Прекрасно, при помощи этого мы будем держать вас в рабстве", - говорят женщины, 
[которые] подобно полновластным королевам содержат в качестве военнопленных и 
невольников девять десятых всей человеческой расы; и все это потому что они 
были унижены, потому что они были лишены тех прав, которыми пользовался мужчина.
 Они мстят за нашу сладострастность, они ловят нас в свои сети... [Почему же? 
Потому что] громадное большинство людей рассматривает поездку в церковь как