,-  отозвался  сын.-
Слыхать, идет разговор. Туда собирают экспедицию.
     - Молчи, дурак! - Старик сделал зверское лицо и показал кулак.-  Ничего
не знаешь! Был  в Забайкалье - и все. Захочет Маркеша - пусть сказывает. Где
он запропастился?
     - Сейчас зайдет,- спокойно отвечал сын.
     - Вот Маркешка приехал,- сказал  старик, возвратившись к гостям.- Он уж
тасканный, его давить хотели и протокол с его сымали, и он ничего не боится.
Он из  той же станицы,  откуда  моя Анна. Старший-то мой сынок, Иван,  нынче
туда гостить ездил,  шурин  помер,  так  делились, ему  доля  вышла. Вчерась
вернулся, не ближняя дорога, да Маркешка увязался с ним. Будет вам кстати.
     Анна Алексеевна  спустилась вниз. Там  слышались  какие-то приглушенные
голоса,- видно, она давала Маркешке наставления.
     Невельской  попытался  узнать у  молодого  Пляскина,  бывает  ли  нынче
кто-нибудь из жителей той станицы на Амуре.
     - Никто не ходит,- отвечал Иван.
     - А ты спрашивал?
     - Пошто не спрашивал? - вспыхнул мужик.- Только
     251
     нонче во всем дана линия. Так все соблюдают и  имеют  свое сознание! На
первом месте - закон! Сполняем!
     "Врет верняком,- подумал капитан,- но, кажется, его не возьмешь".
     Явился  Маркешка.   Он  мал,  с   подростка,  желт   лицом,  скуластый,
сероглазый.
     - Здравия желаю! - вытянулся он, завидя мундир офицера.
     Через  некоторое  время все  сидели за столом.  Пляскин налил  Маркешке
водки, но тот отставил ее в сторону, хотя выпивал.
     - Я Амур прошел сквозь,- заявил Маркешка с гордым видом.- Был в Айгуне,
ходил зимой и летом, сызмальства. Продавал ружья, вернее, менял. Сам  делаю,
малопульки, и моими ружьями по всему Амуру бьют зверей. Могу соответствовать
в полной форме. Знаю все. Сам был  в Китае,  и  вывезли меня  через  Ургу на
Кяхту  в  клетке,  потому  что  я произвел  смущение  и  даже  сам китайский
губернатор в Гирине со мной беседовал и улыбался.
     Маркешка стал рассказывать про свои приключения. Водка стояла рядом, но
он не пил, желая, чтобы все видели, что говорит он в здравом уме и в трезвой
памяти.
     - А пошел бы ты, Маркел,  проводником  в экспедицию  на Амур? - спросил
Волконский.
     - Чего это? - переспросил Маркешка с недоумением.
     - Паря, будут платить хорошо,- заметил Пляскин.
     - Я за деньгами не гонюсь,- скривившись, небрежно вымолвил Маркешка.
     -  Послушай!  -  воодушевившись,  сказал Невельской,-  Пойдет  на  Амур
экспедиция. Это  не  на охоту  и не  просто  для торговли, а государственная
экспедиция! По повелению государя императора! Вперед и вперед, туда, где еще
никто не  бывал! Ты  зайдешь в новые земли...  Ведь ты человек, которого там
знают, сам говоришь, что тунгусы охотятся там за твоими винтовками...
     - Я-то не пойду,- молвил Маркел.
     Невельской стал говорить,  что наступило время, когда может исполниться
заветная мечта народа.
     - Вообрази  только, ты  встретишь друзей, которые тебе вечно благодарны
за твое оружье...
     Но  чем  больше   воодушевлялся  капитан,  тем  сильнее  зло  разбирало
Маркешку.
     252
     -  Проводником не  пойду,- заявил он  капитану.-  Рви, жги огнем,  ваше
высокородие, я сам себе сказал, что больше не пойду.
     -  Ты  что же, ослушником  хочешь быть?  Ведь  все  мы  исполняем  волю
государя. Нам нужны проводники...
     - Могу  самому царю  сказать! Поди знает, что за глаза  и его ругают...
Еще похвалит меня! Не пойду!
     - Почему же? - недоумевая, мягко спросил Невельской.  Ему казалось, что
тут какое-то недоразумение, может быть,
     каприз знатока своего дела...
     Хозяин стал мигать Маркегаке.
     - Ты чего  подмаргиваешь мне? -  тот отставил прочь рюмку с  водкой.- А
пошто твой сын Ванька Пляскин  не  xoчет вести экспедицию? Он же тоже бывал.
Не  подмаргивай,  не подмаргивай! Гляди, моргат как девке!  Хоть бы  Ванька,
хоть кто - никто не пойдет.
     Невельской покачал головой.
     Волконский  положил свою тяжелую руку на маленькое плечо  Маркешки. Тот
молчал, чувствуя в эту минуту,  что люди вокруг хорошие, но что он не  может
совладать с  собой.  Он понимал,  что во  всех  его  злоключениях капитан не
виноват, но удержаться не мог.
     - Нет,  я  не  пойду,- отвечал  Маркешка, взглянув снизу  вверх в глаза
Волконского. "Когда сам  хотел, за это пытали, а теперь кланяются! - подумал
он, но не сказал, удержавшись, и молчал,  размышляя.- На  черта  мне  теперь
ваши поклоны, забьете  чуть не насмерть, а потом  начинаете лизать, мол, ах,
подвиг,  иди  проводником! Как  сучки!  А я  не  пойду! Такого  расположения
нету".- Я в темнице сидел  у китайцев, но  там хорошо .было, только грязно и
кормили худо.  А  потом  вывезли  меня  в Расею и выпустили домой... А йотом
опять схватили - и в яму. Шибко обидно было... Я чуть на себя не покусился.-
Маркешка  всхлипнул.- И  вот с тех  пор здоровья нет и меня от всех казачьих
учений  отставили, службу не несу! И  проводником не  пойду. Мог бы,  но  не
пойду!  Да уж и  не  могу! -  спохватился он.-  Когда-нибудь  до самого царя
дойду!
     Волконский  спросил,  глубок ли Амур в  верховьях.  Маркешка отвечал на
вопросы  охотно,  но как только  начинали  уговаривать  пойти  проводником -
злобился...
     Когда  гости уходили,  хозяин  и  хозяйка  униженно  кланялись.