ь, —  сказал ему Бердышов. —  Думал,
нынче не соберусь,  а собрался все же. А вы, я гляжу, что-то невеселые? Не
ждали нас?
     Юкану  после  убийства Дыгена  покоя  не  знал.  На  Горюне поселился
маньчжур Синдан и взял тут большую силу.
     Синдан не раз говорил Юкану, что знает все и, если старик не загладит
своей вины,  выдаст его  маньчжурам,  которые явятся сюда и  расправятся с
теми, кто виноват.
     Юкану пал духом.  Все же  нынче зимой он собрался на Амур,  побывал у
Ивана и рассказал про все свои беды. Иван ободрил его, уверил, что бояться
не надо,  и  дал Юкану немного товару,  чтобы роздал сородичам на Горюне и
предупредил их, что скоро туда приедет русский купец.
     Юкану возвратился домой,  стал было раздавать товар,  но  тут  явился
Синдан и запретил Юкану всякую торговлю.
     — Твои товары буду продавать сам!
     — Но ведь товар-то не мой! Как ты смеешь? — разъярился старик.
     Синдан сказал,  что уж  едет чиновник,  друг Дыгена,  уж скоро будет,
страшная казнь ждет каждого, кто не слушается и дружит с русскими.
     — Но что я окажу, если Иван приедет?
     — Так далеко от своей деревни он не ездит!  Кто узнает?  Скажи,  если
боишься,  что своим роздал! А торговать будем вместе. Я у тебя не отбираю.
Ведь ты  не  умеешь торговать,  а  я  сделаю так,  что тебе будут выгоды и
Бердышову. Он доволен останется.
     Синдан в самом деле был уверен, что ленивый русский купец на Горюн не
заберется, что он только пугает.
     Юкану подчинился,  хотя душа его не  мирилась с  Синданом,  и  старик
чувствовал,  что поступает дурно.  Но он в самом деле не умел торговать, а
Синдан умел.  Васька Диггар принимал участие во всем этом деле, но держал,
как всегда, сторону сильного.
     И вот Иван явился.  И верно,  сильно недоволен. «Да еще навез столько
товара.  Синдан взбесится. И перед Бердышовым надо держать ответ», — думал
Юкану. Он еще надеялся, что, быть может, Иван про сделку с Синданом ничего
не узнает,  а долги Ивану ведь надо отдавать только осенью. К тому времени
Синдан оплатит товар. Никто не ждал, что Иван летом явится.
     Иван  видел,  что  в  Кондоне все  смолкают и  смущаются,  когда речь
заходит о Синдане. Бердышов исподлобья глянул на Юкану.
     — Разве совесть у тебя не чиста?
     Проезжая по Горюну,  он видел у жителей свои товары, которые послал с
Юкану. Но горюнцы, оказывается, покупали их у Синдана и втридорога. Синдан
торговал ими исполу с Юкану.
     Иван почувствовал,  что Синдан сильно обнаглел.  Это ему было даже на
руку. Ясно, что Юкану вступил в стачку с лавочником.
     Иван нахмурил брови и, сделав страшное лицо, приблизился к Юкану.
     — Я все знаю! Ты хочешь в компании с Синданом жить? В общество к нему
вступаешь?
     Гольды переглянулись. Юкану побледнел.
     — Мои товары с  Синданом продаешь?  Я  с тебя шкуру спущу...  Я малую
цену велел брать, а ты что делаешь?
     — Ваня, пойдем... Я все скажу... Не говори так страшно.
     Юкану и  гольды многое рассказали Ивану в  этот  вечер.  Но,  как  он
замечал, главное они утаивали. Он чувствовал, что Синдан сидит тут крепко.
     — С Синданом мне надо повидаться! — задушевно говорил он, сидя в доме
Юкану. —  Я с ним тоже дружбу хочу завести.  И узнаю все.  Может,  это ты,
Юкану, во всем виноват... Ты его подговорил меня обманывать...
     — Что  ты! —  Юкану задрожал от  ужаса. —  Он  плохой!  Как  он  тебя
ругает!..
     — Синдан —  вор и обманщик! —  завизжал вдруг Васька Диггар. — Мы его
убьем!
     Юкану стал жаловаться на Синдана.  Наконец он решил все открыть, хотя
ему это было запрещено под страхом смерти. Но иного выхода не было.
     Бердышову  казалось,   что  и   Синдану  старик  так  же   откровенно
признавался,  как был в Уральском,  взял товар; вот так же чувствовал себя
виноватым перед Синданом и юлил,  как сейчас юлит перед ним. «А прежде был
твердый,  крепкий.  Как он с  копьем пошел на маньчжур!  Не я  ли виноват?
Долго на Амуре возился, играл в карты, баловался, а тут меня обошли. Или я
трусил сразу  идти  на  Горюн?  Еще  и  теперь страшновато было  ехать под
головой Рябчика».  Показалось Ивану,  что,  когда шли на  шестах под этими
утесами,  все гребцы старались не смотреть на него,  а если и взглядывали,
то с ужасом. А Ивану смешно стало, он подумал: «Как будто я страшен только
на этом месте.  Нет уж,  кто страшен,  так везде. Я и в другом месте, если
придется, ловко ухвачу».
     — Синдан со  своим  приказчиком у  тунгуса на  озере  парня избили, —
решительно сказал маленький, тщедушный гольд.
     Юкану хотел остановить его, но, заметив взгляд Бердышо