всех убивали!  Так  про  нас  говорили
маньчжуры.
     Гольды засмеялись.
     — Амба-лоча, — повторяли они.
     — Ты расскажи, как деревня Бохтор сгорела, — попросил кто-то с другой
лодки.
     — На  этой  стороне Горюна на  сопке  пожар  был, —  охотно отозвался
Савоська. —  А  бохторские на  Амур  или  в  Сан-Син  торговать собрались.
Говорили:  огонь через речку не пойдет. Обратно пришли, смотрят: юрт нету,
амбара нету —  все сгорело.  Такой ветер был, через Горюн головешки кидал,
вся деревня сгорела!..
     Вскоре добрались до устья речки Бохтора. Там стояли не глинобитные, а
бревенчатые дома,  похожие на жилища якутов.  Рядом амбары на свайках.  На
деревьях белели черепа медведей.
     — Медвежье место, — сказал Савоська. — Сейчас медведь по Бохтор-речке
бегает, купается.
     Вдали шумели водопады,  и  река между еловых лесов была вся  в  белой
накипи.  Лодки  пристали к  берегу.  Толпа  гольдов  и  множество лохматых
линяющих собак  встретили торговцев на  берегу.  Перед  Савоськой бохторцы
падали на колени и  кланялись.  Савоська,  в свою очередь,  низко кланялся
бохторским старикам и старухам.  Он с ними одного рода:  и сам он и предки
его с Горюна.
     Васька помогал Ивану,  приносил товары,  укладывал меха. Он делал все
старательно.
     В  Бохторе ночевали и торговали.  На рассвете все поднялись.  Караван
тронулся дальше.
     Из  ветвей  густого  прибрежного леса  клубится туман  и  плывет  над
утренней рекой. Он так валит, словно в глубине леса бушует невидимый пожар
и  густой дым с  силой бьет оттуда.  Солнце взошло за  тайгой,  туман ярко
порозовел,  стал прозрачным.  Ваське стало видно с  лодки,  как в  розовом
тумане среди листвы перелетают птицы.
     — Сегодня через самый страшный перекат пойдем, —  говорит Савоська. —
Вода как в котле кипит.
     — Сегодня у меня работать,  не зевать, — грозно предупредил Иван всех
работников, — а то выброшу в пустоплесье!*
     _______________
          * П у с т о п л е с ь е — пустой плес, пустынный берег.

     Лодки долго шли  по  тихой воде  вдоль низменного болотистого берега,
поросшего лиственницами и  березками.  К полудню послышался гул,  начались
частые отмели.  По  крутому руслу вода сильным потоком неслась между ними,
как по песчаному стоку.
     Теперь сопки  ближе  подошли к  реке,  стало мельче.  Наклон дна,  по
которому  падал  Горюн,  становился круче.  Река  зашумела,  разбиваясь на
множество  рукавов.   Появились  острова,  похожие  на  плотбища*,  сплошь
заваленные  белым   мертвым   лесом,   страшными  изогнутыми  рассошинами,
развилинами,  корягами,  корневищами.  Поднявшись из воды,  груды плавника
громоздились высоко. Начались сплошные перекаты.
     Миновали завалы и перекаты,  и,  казалось, река стихла. Но вот обошли
по протоке остров, и река снова, вся в пене, бешено понеслась навстречу.
     — Кой, кой!** — заорал Савоська.
     _______________
          * П л о т б и щ е — место,  где из сплавного  леса  сплачиваются
     плоти.
          ** К о й — крик о помощи.

     У  него  сломался шест.  Лодку  понесло вниз,  глухо  ударяя днищем о
камни.
     — На мель, на мель! — крикнул Иван.
     Савоська правил на косу.  Вскоре лодка с  шуршанием села в пески.  На
выручку спустились вниз  по  течению две  другие  лодки.  Гребцы  слезли и
пробовали помогать.  По  колено в  шумной,  сбивающей с  ног  воде  гольды
бродили вокруг лодки, держась руками за борта, толкали без толку.
     — Илюшка, иди сюда! — звали они.
     — Илья, иди помоги им, — сказал Иван.
     Подошла четвертая лодка.
     Парень неторопливо разулся,  слез,  налег грудью на  скошенную корму,
натужился. Лодка зашуршала днищем по песку.
     — У-у, Илюска! Илюска! — обрадовались гребцы.
     Когда лодка сошла с  косы и  караван снова тронулся,  гольды о чем-то
по-своему кричали Бердышову.
     — Илья,  тебя хвалят! —  крикнул Иван парню. —  Говорят, никто не мог
снять, а ты слез и сдвинул. «Вот, — говорят, — девки бы видели!..»
     У Савоськиной лодки треснуло днище, в нее быстрее набиралась вода. На
одном  из  островов решили сделать привал.  Товары выгрузили на  берег,  и
Савоська стал заделывать трещину мхом. Иван решил ехать дальше.
     — Ты нас догонишь, — сказал он старику.
     — А в Ноан поедем? — спросил Савоська.
     В Ноане жил Синдан —  хозяин речки. Ивану надо было повидаться с ним,
но Синдан в отъезде.
     Савоська-Чумбока родился в  Ноане.  Там  все  ему родственники.  Ноан
стоял в стороне на протоке, надо было сделать крюк, чтобы попасть туда.
     — Если хочешь,  съезди в  Ноан, —  усмехаясь,  сказал Бердышов. —  Да
только, когда приедет Синдан, не поддавайся.
     — Зачем же, Ваня, поддаваться!
     — Помни!
     — Конечно!  Забуду, что ль! А ты сам, когда его встретишь, что будешь
делать?
     Иван усмехнулся.
     — Уж что-нибудь скажу...
     — Ты бы его, Ваня, гнал отсюда...
     — Уж как прид