енного 
первым. — Авт.), герсфельдском монахе... Посредником торга легенда 
называет... Арчимбольди... Однако Арчимбольди не обмолвился об 
этом обстоятельстве ни единым словом, хотя Лев X— якобы через его 
руки — заплатил за рукопись 500 цехинов, т. е. 6000 франков, по тогдашней 
цене денег — целое состояние (тут не до хронологии! — Авт.). 
Эти вечные таинственные монахи, без имени, места происхождения и 
жительства, для Гошара — продолжатели фальсификационной системы, 
пущенной в ход Поджо Браччолини. Их никто никогда не видит и не 
знает, но сегодня один из них приносит из Швеции или Дании потерянную 
декаду Тита Ливия, завтра другой из Корвеи или Фульды — Тацита и 
т.д., — всегда почему:то с далекого, трудно достижимого севера и всегда 
как раз с тем товаром, которого хочется и которого недостает книжному 
рынку века». 

Изучение переписки Поджо лишь усиливает подозрения. Авторы писем 
либо вообще умалчивают о находках, либо приводят взаимоисключающие 
версии. 

«Бейль рассказывает (уже в XVIII веке. — Авт.), что папа Лев X так 
желал найти недостающие главы Тацита, что не только обещал за них 
деньги и славу, но и отпущение грехов. Удивительно ли, что их поторопились 
найти? (Тут не до хронологии. — Авт.) Итак, обе части Тацитова 
кодекса (списка) одинаково загадочны происхождением своим. Гошар 
предполагает по единству темнот и легенд, их окружающих, что они 
обе — одного и того же происхождения и общей семьи: что они вышли из 
римской мастерской флорентийца Поджо Браччолини». 

Гошар и Росс приводят данные, наглядно показывающие изумительную 
способность Поджо к перевоплощению. Для Поджо латынь — родной 


 Г.В.Носовский, А.Т.Фоменко 

язык. «Он пишет не иначе как по:латыни и как пишет! По гибкости 
подражания— это Проспер Мериме XV века... Когда читателю угодно, 
Поджо — Сенека, Петроний, Тит Ливий; как хамелеон слова и духа, он 
пишет под кого угодно». 

Анализ книг Тацита обнаруживает серьезные расхождения между их 
содержанием (об истории и географии античного Рима) и принятой сегодня 
скалигеровской версией древнеримской истории. По свидетельству Амфитеатрова, 
«громадный список противоречий приводит и Гастон Буассье... 
Перечислив множество ошибок (ошибок ли? — Авт.), которые не мог 
сделать римлянин первого века (в представлении скалигеровских историков. 
— Авт.), Гошар отмечает те из них, которые обличают в авторе 
человека с мировоззрением и традициями XV века». 

Это важный момент. 

Для Гошара, Росса, Гастона Буассье и других критиков Тацита все 
это — доказательства подложности «Истории». Будучи воспитанными на 
скалигеровской истории, эти авторы и не в состоянии были трактовать 
иначе обнаруженные ими противоречия. Для нас же никаких противоречий 
здесь нет. Достаточно предположить следующее: «История» Тацита 
описывает реальные события X—XIV веков н. э. И Тацит, как автор 
XIII—XIV или XV веков, естественно, имеет «мировоззрение и традиции 
XV века». И обнаруженные историками «промахи» оказываются свидетельствами 
подлинности «Истории» Тацита, но только при условии, что 
мы перенесем описываемые события в Средние века. 

В то же время Гошар и Росс вскрыли действительно исключительно 
странные обстоятельства появления на свет «Истории» Тацита. По их 
мнению, эти обстоятельства указывают на подлог. По:нашему — на редактирование 
Поджо подлинного текста «Истории». А может быть, «Тацит
» — это просто литературный псевдоним Поджо Браччолини? Он действительно 
мог описать события античного Рима, происшедшие в X— 
XIII веках н.э., опираясь на какие:то подлинные, известные ему документы. 
Судите сами. 

Вновь процитируем Амфитеатрова: «В Лондоне он (Поджо. — Авт.) 
жил, очень обманутый в расчетах на щедрость Бофора... В 1422 году... 
Пьеро Ламбертески предлагает ему проект какой:то исторической работы, 
которая должна быть выполнена по греческим источникам и в строгом 
секрете, в трехгодичный срок, во время которого Поджо будет обеспечен 
гонораром в 500 золотых дукатов. «Пусть он даст мне шестьсот и — по 
рукам!» — пишет Поджо, поручая Никколи сладить это дельце. «Занятие, 
им