дующую 500-летнюю эпоху XV—XX веков? Получается, что они-то, 
оказывается, ИСТЛЕЛИ, СГНИЛИ ПОЛНОСТЬЮ И БЕЗ СЛЕДА. В итоге возникает 
невероятно странная картина. «Древние» мостовые якобы X-XV веков, видите ли, 
СОВЕРШЕННО НЕ ГНИЮТ. А новые, начиная с XVI века, загадочным образом ИСТЛЕВАЮТ 
БЕЗ СЛЕДА.
Как пишет ВЛ. Янин, «причиной прекрасной сохранности «органики» является 
повышенная влажность нижних слоев новгородской почвы» [993], с. 16. Эту же 
мысль можно высказать проще. В БОЛОТЕ ОРГАНИКА НЕ ГНИЕТ. Или портится 
чрезвычайно медленно. Это хорошо известно. А поскольку волховский «Новгород» 
поставили в болотистой местности, то проблем с сохранностью органики тут 
действительно не было. Но снова спросим, почему же эта «прекрасная сохранность» 
действует лишь до XV века? В.Л. Янин пишет: «В слоях второй половины XV века 
органические вещества УЖЕ ПОЧТИ НЕ СОХРАНЯЮТСЯ» [993], с. 46. Что же за 
природный катаклизм произошел на Волхове в XVI веке? Почему здесь якобы сгнила 
вся органика эпохи XVI—XX веков? На этот вопрос вразумительного ответа у 
«волховских археологов» нет. Другими словами, как мы видим, все находки, 
выкапываемые из-под земли на Волхове, принудительно датируются эпохой ранее XV 
века. В результате в «волховской археологии и хронологии» возник странный 
провал размером ни много ни мало в ЧЕТЫРЕСТА ЛЕТ, от XV до XX века.
По-видимому, этот хронологический провал был замечен археологами. И сильно их 
беспокоил. О 400-летнем разрыве в волховской дендрохронологии академик В.Л. 
Янин упоминает, правда без каких-либо подробностей, в новом переиздании своей 
книги [993]. Он утверждает, что «провал был закрыт». Но никаких разъяснений, 
КАК ИМЕННО это было сделано, в его книге почему-то не дается.
Вернемся к вопросу об абсолютной датировке волховского «слоеного пирога» из 
мостовых. Почему он был датирован эпохой от X до XV века? Ответ содержится в 
книге академика В.Л. Янина. Он пишет: «Для начала... удалось получить 
относительную дендрохронологическую шкалу... потом удалось получить и 
АБСОЛЮТНЫЕ ДАТЫ. Для этого были изучены бревна, использованные в фундаментах 
новгородских церквей, ВРЕМЯ ПОСТРОЙКИ КОТОРЫХ БЫЛО ДОСТОВЕРНО ИЗВЕСТНО ИЗ 
ЛЕТОПИСЕЙ» [993], с. 20. Это же утверждение ВЛ. Янин повторил и в новом 
переиздании своей книги, в 1998 году.
Картина становится совершенно ясной. ВЛ. Янин прямым текстом сообщает нам, что 
ВСЯ ДЕНДРОХРОНОЛОГИЯ ВОЛХОВСКОГО НОВГОРОДА ЦЕЛИКОМ И ПОЛНОСТЬЮ ОСНОВАНА НА 
СКАЛИГЕРОВСКО-МИЛЛЕРОВСКОЙ ХРОНОЛОГИИ РУССКИХ ЛЕТОПИСЕЙ. Взяли летописи, 
извлекли из них даты постройки нескольких церквей. Тем самым «датировали» 
бревна, из которых они были построены, а затем «привязали» к этим бревнам 
бревна новгородских мостовых. Но, как мы уже знаем, используемые историками 
русские летописи являются подделками или редакциями XVII—XVIII веков, см. главу 
1. ПОЭТОМУ НИ О КАКОМ НЕЗАВИСИМОМ «ДЕНДРОХРОНОЛОГИЧЕСКОМ» ДАТИРОВАНИИ 
НОВГОРОДСКИХ РАСКОПОК НА САМОМ ДЕЛЕ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ И РЕЧИ.
По-видимому, понимая это, В.Л. Янин пишет в издании своей книги 1965 года: 
«Сейчас Б.А. Колчин собирает образцы бревен XVI, XVII и XVIII веков, чтобы с их 
помощью довести шкалу до сегодняшнего дня и еще раз проверить ее, теперь уже с 
другого конца» [993], с. 20—21. К сожалению, в переиздании 1998 года О 
ПОДРОБНОСТЯХ этой «проверки» ВЛ. Янин хранит полное молчание. Было бы очень 
интересно ознакомиться с тем, КАК ИМЕННО Б.А. Колчину удалось заполнить 
ЧЕТЫРЕХСОТЛЕТНИЙ ПРОВАЛ в «новгородской» дендрохронологии.
Тот важный факт, что В ОСНОВЕ истории и хронологии волховского Новгорода лежат 
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ЛЕТОПИСИ, то есть письменные источники, признают сами историки.
Историк М. Каргер писал: «ДО НЕДАВНЕГО ВРЕМЕНИ эти сказания- были ЕДИНСТВЕННЫМ 
ИСТОЧНИКОМ для изучения древнейшей поры истории города» [365], с. 8.
Наша реконструкция подлинной дендрохронологии волховского Новгорода такова. 
Примерно в XV веке, а возможно и позже, здесь возникло поселение. В XVII веке, 
во время войны со Швецией, здесь пришлось построить небольшую крепость. Место 
было болотистое. Улицы поселения необходимо было гатить. Со временем 
гати-мостовые опускались вниз, тонули в болоте. Приходилось класть новый слой 
плах, то есть половинок бревен. Так продолжалось, вероятно, до XX века. Никаких 
причин Прекращения этой деятельности, кроме появления асфальта, вроде бы не 
видно. Поэтому последние слои мостовых могут относиться к XIX или даже XX веку. 
Обратим внимание, что «новгородские раскопки» начались лишь в XX веке [365], с. 
8. Спрашивается: почему в XIX веке археологам не пришло в голову откопать 
замечательные «древние мостовые Великого Новгорода»? Не потому ли, что по этим 
«древним» мостовым-гатям в XIX веке еще вовсю ходили и ездили? Тот самый 
верхний слой бревен, который историки относят сегодня к XV веку, лежал в XIX 
веке наверху, на виду у всех. И, как тогда все знали, БЫЛ ПОЛОЖЕН СОВСЕМ 
НЕДАВНО. Поэтому в то время «датировать его XV веком» было никак не возможно.
Раскопки знаменитого ныне «слоеного пирога» начались лишь в 1951 году на 
развалинах городских построек, уничтоженных во время войны 1941—1945 годов. В.Л.
 Я