летопись игумен Феодосия и 
летопись XIII столетия неизвестного автора... была бы большим пособием, если бы 
были изданы... ибо... [в них] опиисывается история главнейших вождей и князей, 
а также говорится ОБ ОБШИРНЕЙШИХ ПРИОБРЕТЕНИЯХ ЗЕМЕЛЬ древнейших времен» [979], 
с. 46.
Шлёцер отказался дать обязательство о неразглашении государственной тайны и 
поэтому НЕ БЫЛ ДОПУЩЕН К АРХИВАМ МИЛЛЕРА. Рукописи, которые Шлёцер обработал, о 
нашел в архивах Академии наук.
Вся эта картина означает, что привычная нам сегодня версия русской истории 
очень позднего происхождения. Кроме того, оказывается, что она была выдвинута 
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ИНОСТРАНЦАМИ. С некоторым успехом современные историки 
демагогически «загораживаются» Татищевым — первым русским историком. Мол, 
первым был все-таки русский. А о том, что труд Татищева был на самом деле 
УТРАЧЕН и затем неизвестно по каким рукописям издан МИЛЛЕРОМ, обычно не говорят.

Атмосферу романовско-миллеровской исторической школы хорошо передал С. М. 
Строев. Он писал: «Во всех этих томах видны усилия, стремящиеся к одной цели: 
доказать, подкреплять, утверждать, распространять ОДНИ И ТЕ ЖЕ ПОЛОЖЕНИЯ, ОДНИ 
И ТЕ ЖЕ ГИПОТЕЗЫ, - и только от совокупных, долговременных трудов стольких 
ученых эти гипотезы могли получить тот ВИД ИСТИНЫ, который столько же льстил 
самолюбию исследователей, сколько и самолюбию читателей... НА ВОЗРАЖЕНИЯ ВАШИ 
НЕ ОТВЕЧАЮТ возражениями: их забрасывают кучею собственных имен и думают, что 
эти имена ЗАСТАВЯТ МОЛЧАТЬ, в угоду известному авторитету» [774], с. 3-4.
После нашего анализа русской истории, когда обнаружилось, что версия Байера — 
Миллера — Шлёцера содержит ГРУБЕЙШИЕ ОШИБКИ, мы вынуждены совсем по-другому 
взглянуть на всю их «деятельность». Возможно, она во многом объясняется тем, 
что тогда было время известного иностранного засилья на Руси, ОРГАНИЗОВАННОГО 
ДИНАСТИЕЙ РОМАНОВЫХ. Искажение подлинной русской истории в версии Шлёцера — 
Миллера — Байера получает естественное объяснение как одна из важнейших 
идеологических задач САМОЙ РОМАНОВСКОЙ ДИНАСТИИ. Приезжие немцы-профессора 
попросту добросовестно исполнили данный им заказ. Был бы заказ другим, написали 
бы по-другому.
Возникает закономерный вопрос. А где же были русские историки? Почему РУССКАЯ 
история написана ИНОСТРАНЦАМИ? В каких еще европейских странах ОТЕЧЕСТВЕННУЮ 
историю писали ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ИНОСТРАНЦЫ?
Всем известен обычно предлагаемый ответ. Мол, русская наука была в то время в 
зачаточном состоянии и потому пришлось звать просвещенных немцев. Мы же 
предлагаем другой ответ. Скорее всего, после неудачного опыта с Татищевым 
Романовы решили, что для работы с ГОСУДАРСТВЕННЫМИ ТАЙНАМИ В РУССКОЙ ИСТОРИИ 
лучше подойдут иностранцы. Они послушнее, языка не знают, русская история им 
безразлична.
Одним из основных противников Миллера был М.В. Ломоносов. Опираясь на 
«античные» источники, Ломоносов например, утверждал, что у славян не менее 
древняя история, чем у других народов. В своем «Кратком летописце» он писал: «В 
начале шестого столетия по Христе Словянское имя весьма распространилось; и 
могущество сего народа не только во Фракии, в Македонии, в Истрии и в Далмации 
было страшно; но и к разрушению Римской империи способствовало весьма много» 
[493], с 53. I        В начале XIX века в русской истории сформировалось новое 
«скептическое» направление. Его лидером был профессор М. Т. Каченовский. Суть 
спорных вопросов хорошо сформулирована в предисловии к книге Г.П. Буткова с 
красноречивым названием «Оборона летописи Русской, Несторовой, от навета 
скептиков» [109].
Оказывается, скептики считали, что ДРЕВНИЕ РУССКИЕ ЛЕТОПИСИ «ЕСТЬ ПЕСТРАЯ СМЕСЬ 
БЫЛЕЙ С НЕБЫЛИЦ ЦАМИ, основаны будучи на преданиях искаженных, на выдумках, на 
подлогах, на вставках, на применении к России иноземных происшествий. Короче, 
скептики хотят, чтобы мы Рюрика, Аскольда, Дира и Олега принимали за мифы; об 
Игоре же, Ольге, Святославе, Владимире и Ярославе знали бы не более того, 
 сколько эти государи наши известны были иностранцам; а эпоху переселения 
славян на севере нашем и начало Новгорода не возводили бы выше первой половины 
XII века» [109], с. ii-iii.
Забегая вперед, отметим, что предлагаемая нами реконструкция русской истории 
хорошо объясняет, почему русские скептики-критики романовско-миллеровской 
версии истории, с одной стороны, говорили о древности славянства, опираясь на 
«античные» источники, а с другой стороны — упорно возражали против 
искусственного удревнения русской истории. Это противоречие связано с глубокими 
хронологическими перекосами во всем здании скалигеровской хронологической 
версии. Оно полностью исчезает после перенесения, согласно нашей реконструкции, 
«античной» истории в Средние века. Мы закончим этот раздел еще одной цитатой, 
показывающей, что уничтожение древнерусских первоисточников целенаправленно 
продолжалось и в XVIII, и даже в XIX веках. Речь идет о рукописной библиотеке 
Спасо-Ярославского монастыря. «Среди рукописей монастырской книгохранильницы 
было... три рукописи светского содержания — исторические сочинения: здесь две 
Палеи и знаменитый Спасо-Ярославский Хронограф. ВСЕ ПЕРЕЧИСЛЕННЫЕ РУКОПИСИ... 
ИСЧЕЗЛИ ИЗ СПАССКОЙ БИБЛИОТЕКИ В СЕРЕДИНЕ XVIII И В XIX В.» [400], с. 76.



3. Радзивиловская (Кёнигсбергская) летопись как основной список знаменитой 
Повести временных лет



3.1. Происхождение основных списков

В основу современной версии древней русской истории была первоначально положена 
только одна летопись — Радзивиловская. РАДЗИВИЛОВСКИЙ СПИСОК СЧИТАЕТСЯ САМОЙ 
ДРЕВНЕЙ РУССКОЙ ЛЕТОПИСЬЮ [716], с. 3.
Обратимся к фундаментальному многотомному изданию «Полного собрания русских 
летописей» (ПСРЛ). В предисловии к 38-му тому издания ПСРЛ историк Я.С. Лурье 
сообщает: «РАДЗ