анна Крестителя и был призван на Иордане Иисусом еще раньше
чем Петр (Иоанн 1:40-41).
Энциклопедия Брокгауза и Ефрона сообщает: <<Поэтому в греческом предании он 
носит
имя "ПЕРВОзванного". По Св. Евангелию, он со своим братом и двумя сыновьями
Зеведея был в числе БЛИЖАЙШИХ ХРИСТОВЫХ УЧЕНИКОВ. По церковному
преданию, вместе со своим братом проповедовал христианство "скифам", т. е. 
народам,
жившим на южных, восточных и северо-восточных берегах Черного моря. По сказанию
русских летописей, проповедовал в Древней Руси, был около нынешнего Киева, где
водрузил крест, доходил до Новгорода и села Грузина, где водрузил жезл свой... 
От
берегов Понта он через Пропонтиду перешел во Фракию и Грецию и в Патрасе БЫЛ
РАСПЯТ по приказанию проконсула Эгея, или Эгеата... Предание о том, что он был
пригвожден ко кресту, поперечные брусья которого были вделаны наискось 
(Андреевский
крест), имеет весьма позднее происхождение. Кроме России, и Шотландия чтит 
этого
апостола как патрона своей страны. В обеих этих странах учрежден в честь его
Андреевский орден>> [988:00].
Русские летописи, дошедшие до нас в поздней романовской редакции, говорят о
крещении Руси святым Андреем не очень много, но вполне четко. Процитируем 
перевод
на более современный язык, сделанный Татищевым: <<Днепр же в Понтийское море 
течет
тремя устьями, и сие море слывет Русское, по нему же учил святый апостол Андрей,
 брат
Петров, как то сказуют. Андрей, уча в Синопе, пришел в Корсунь (сегодня этот
"античный" город отождествляют с Херсонесом Таврическим в Крыму, см. [578], кн.
1,
с.64 - Авт.) и, увидев, что близ оного устье Днепра, ВОСХОТЕЛ ИДТИ В РИМ, и 
придя в
устье Днепрское, ОТТУДА ПОШЕЛ ПО ДНЕПРУ ВВЕРХ и по случаю стал под горами на
бреге. Поутру же, встав, сказал ко ученикам своим: "Видите ли горы сии и 
ведайте, как на
сих горах воссияет благодать Божия, здесь град великий будет и церкви многие
воздвигнутся". Взойдя же на горы сии, благословив их, помолился Богу со слезами.
 Сии
же горы суть, где потом построен Киев. ОТТУДА АНДРЕЙ ШЕЛ ДО САМОГО РИМА.
Придя же к славянам, где ныне Новгород, и видя обычаи людей, как моются и 
парятся в
банях, удивился им. Оттуда пошел к варягам и в Рим, где поведал, сколько научил 
и
сколько видел. Из Рима же снова в Синопию возвратился>> [832:1], т.2, с.7-8.
Никоновская летопись уточняет, что Андрей "ПОСТАВИЛ КРЕСТ" на Днепровских горах
[586:1], т.9, с.4. На рис.4.1
приведена миниатюра из Радзивиловской летописи "Апостол Андрей ставит крест на
киевских горах".
Кстати, по поводу славянского мытья в банях цитируются также следующие слова 
святого
Андрея: "ДИВНО ВИДЕХЪ въ земли Словеньстей, видехъ бани древяны и въ нихъ много
каменiа, и пережегше каменiу то румяно, и нази обливаются квасомъ кислымъ, и
прутиемъ младымъ бiются сами дотолика, едва излезут живи, и облiются водою 
студеною,
и паки оживут; и то творятъ по вся дни, сами ся мучатъ>> [586:1], т.9, с.4. 
По-видимому, в
то время культура банного мытья еще не распространилась из Руси по остальным 
землям,
поэтому Андрей, прибывший из Царь-Града, обратил особое внимание на такой 
полезный
обычай. Вероятно, с целью внедрить его в более южных странах, откуда пришел. 
Недаром
отмечается, что "обычай новгородских славян мыться в банях казался для южных их
соплеменников великою странностию" [500], кн.1, с.267. О том, что мыть руки 
перед едой
и мыться в банях, например, в Западной Европе, начали достаточно поздно, мы 
подробно
рассказываем в "Империи", гл.12:4.4. Однако в эпоху Романовых создали и 
внедрили
пропагандистский миф об "извечной отсталости грязной Руси" от изысканного 
Запада. В
результате, всем внушили, будто "античные римляне" мылись в банях очень-очень 
давно,
еще в допотопные времена. Дескать, задолго до появления славян. С такой
реформаторской точки зрения цитированный выше старинный фрагмент о мытье 
русских
в банях "ранее античных римлян" стал восприниматься самими же русскими авторами 
с
какой-то неловкостью. Стало вроде бы неудобно перед просвещенным Западом, см.
рис.4.2.
Недаром даже митрополит Макарий с каким-то оттенком смущения пишет следующее:
"Соглашаемся, что в повествовании нашего летописца есть небольшая странность, 
когда
он говорит, будто святого Андрея до такой степени мог занять обычай