ангела, в которой хоронили московских князей.
   В 1337 году «у Лубянки бысть возведен каменный храм Иоанна Предтечи».
   В 1339 году Иван Калита, человек уже немолодой, вновь отправляется в Орду к 
Узбеку. Это был его последний шанс победить тверского князя. Великий князь взял 
с собою старших сыновей, Симеона и Ивана. Хан принял его милостиво. После этого 
Узбек велел вызвать к нему Михаила Александровича Тверского. Князь приехал в 
Орду и был там убит. На следующий год Иван Калита организовал поход на Смоленск,
 в который сам не пошел.
   Через некоторое время внезапная болезнь уложила Ивана Даниловича в постель, 
и 31 марта 1341 года он, приняв схиму, умер. Похоронили его на следующий день в 
построенной им церкви Архангела Михаила.
   По завещанию, оставленному Иваном Даниловичем, Московское княжество в целом 
делилось между членами княжеской семьи, каждый из которых получал в нем свой 
удел. Столица княжества рассматривалась как общее владение всех потомков Калиты.
 Это общее владение находило выражение в «сместном», то есть совместном, 
управлении Москвой членами Московского княжеского дома.
   Калита завещал Москву трем своим сыновьям – Симеону, Ивану и Андрею, которые 
договорились совместно владеть городом. Управляли же ею – тысяцкий, наместник 
Великого князя, и наместники от князей – совладельцев.
   «Третное» владение Москвой установилось с 1340 года и продолжалось почти до 
конца XV века.
   Иван Калита оставил свой трон старшему сыну Симеону, прозванному Гордый.
   О нем-то и пойдет речь в следующем очерке.

   Симеон Гордый
   Имя Симеон, записанное в Святцах, по официальному, церковно-славянскому, 
календарю в обиходе звучало как Семен, подобно тому как Иоанна звали Иваном, 
Матфея – Матвеем, Сергия – Сергеем и т. п. Так и мы станем в этом очерке 
называть нашего следующего героя – Семеном Ивановичем.
   Когда скончался его отец, Иван Данилович Калита, Семену было двадцать пять 
лет. Сразу после смерти Калиты в Орду поехали Константин, князь Тверской, и 
Константин, князь Суздальский. Поехал на поклон к хану и сын Калиты Семен. Хан 
Узбек принял его приветливо. Семен Иванович получил ярлык на великое княжение с 
еще большими полномочиями, чем были у его отца.
   Молодой князь с первых же дней повел решительную внутреннюю политику. 
Согласно преданиям, Великий князь, приняв в «руце своя всех князей», заставил 
удельных князей «целовать у отчего гроба крест на том, что они все будут заодно 
и будут чтить его во отца место, имея общих врагов и друзей».

   Добившись полного подчинения, Семен делает еще один смелый ход – пытается 
подчинить Новгород великокняжеской власти. Вместо того чтобы поехать в этот 
город и уладить разногласия, возникшие при очередном сборе дани, а также другие 
наболевшие проблемы, выказав своим появлением, как это делали все князья до 
Семена Ивановича, уважение к новгородским обычаям, Семен отправил туда 
наместников. Они захватили Торжок и, зная о прочном положении своего князя, 
стали, собирая дань, притеснять население, грабить жителей города и его 
окрестностей. Новгородцы написали великому князю: «Ты еще не сел у нас на 
княжение, а уже бояре твои насильничают!»
   Семен прочитал послание, собрал дружины целовавших ему на верность крест 
князей и пошел войной на Новгород. Огромное войско противника напугало 
новгородцев. На вече они решили просить мира у Семена с условием оставить все 
по-прежнему. Великий князь проявил взвешенность и спокойствие, уступил просьбе, 
но взял с новгородцев за мирное завершение конфликта контрибуцию, как с 
побежденных, – «черный бор» (поголовный сбор), который больно ударил горожан по 
карману. Но этого победителю показалось мало. Он потребовал, чтобы новгородская 
знать просила у него прощения, и босые, униженные, одетые в простые платья, 
нечесаные явились к нему новгородцы, встали на колени, потупили глаза, 
повлажневшие от стыда: за себя – слабых и за Семена – гордого.
   Семену Гордому понравились униженные новгородцы и изъявленная ими покорность.
 «Симеон, в бодрой юности достигнув великокняжеского сана, умел пользоваться 
властию, не уступал в благоразумии отцу и следовал его правилам: ласкать ханов 
до уничижения, но строго повелевал князьями российскими и заслужил имя Гордого»,
 – писал Н. М. Карамзин.
   Его авторитет в стране и в Орде, куда он регулярно свозил дань, пугал многих.
 Воевать в Заокскую землю другие князья ходить не решались, хотя между собой 
частенько выясняли отношения с оружием в руках. Великий князь относился к 
мелким распрям между уделами на удивление спокойно: пусть дерутся, лишь бы дань 
платили. Мир в Заокской земле манил к себе людей из других княжеств.
   После похода на Новгород великий князь распустил войско, но, оказалось, рано 
успокоился Семен. Начался период войн Руси с Литвой: Ольгерд, сын Гедимина, 
подступил к Можайску, осадил город, выжег предместья. А потом неожиданно ушел 
назад в Литву.
   Литовцы к середине XIV столетия усилились настолько, что постоянно тревожили 
русских на западных границах. Они взяли Ржев, Брянск, добирались в своих 
походах до Тверского и Рязанского княжеств. Ольгерд был прекрасным полководцем, 
«не токмо силою, елико умением воеваши», с его похода на Можайск началась так 
называемая «литовщина». Продолжалась она лет сорок, причем победа доставалась 
то одному, то другому сопернику. Люди пользовались этим: было куда сбежать от 
преследования, от московских князей уходили в Литву, а провинившиеся в Литве 
шли на службу в Москву.
   В 1341 году случилось еще одно немаловажное для Москвы и ее князей событие: 
умер хан Узбек, и в Орде началась «замятия»: ханы, убивая друг д