шество не согласилась. Тогда Соломонию 
отвезли в суздальский монастырь и там насильно остригли ей волосы и надели 
монашеский повой. А когда она сорвала с головы апостольник, бросила его на пол 
и растоптала, то доставивший ее в Суздаль Иван Юрьевич Шигона-Поджогин, любимец 
Василия III, ударил ее плеткой и вскричал:
   – Неужели ты противишься воле государя? Неужели медлишь исполнить его 
повеление?
   После этого Соломония, нареченная при постриге старицей Еленой, громко 
заявила: – Повой надели мне против воли моей и по принуждению, и прошу Господа 
покарать моих обидчиков и помочь мне.
   (Надобно помнить, что принятие монашества, или, как тогда говорили, 
«ангельского чина», должно было совершаться непременно с согласия инока или 
инокини.)
   А через два месяца после насильственного, а значит, и недействительного 
пострижения Соломонии – 21 января 1526 года – состоялась совершенно неожиданно 
свадьба сорокашестилетнего великого князя с двадцатилетней красавицей – княжной 
Еленой Васильевной Глинской.

   Великая княгиня Елена Васильевна
   Была Елена при изумительной красоте умна, весела нравом и прекрасно 
образованна: она знала немецкий и польский языки, говорила и писала по-латыни. 
К тому же была она знатного рода и состояла в дальнем родстве со многими 
владетельными южнославянскими домами. Василий Иванович потерял голову из-за 
всего этого. Уже пожилой, по меркам того времени, великий князь Василий 
Иванович сбрил бороду и переменил полувизантийскую-полутатарскую одежду на 
польский кунтуш и, подобно молодому франту, переобулся в красные сафьяновые 
сапоги с загнутыми вверх носками.
   Возле Василия тотчас же появились новые люди – прежде всего родственники, 
друзья и подруги его юной жены, веселые, молодые, совсем непохожие на степенных,
 молчаливых, скучных бояр, окружавших его недавно – старых, бородатых, одетых в 
длиннополые ферязи. Теперь около великого князя были братья Елены – Михаил и 
Иван, их жены – Аксинья и Ксения, и целый выводок молодых красавиц, боярынь да 
боярышень великой княгини – сестер Челядниных, Третьяковых, княжон Волынской и 
Мстиславской.
   Ближе прочих была Глинской Елена Федоровна Челяднина – родная сестра князя 
Ивана Федоровича Овчины – Телепнёва-Оболенского – красавца, храбреца и 
прекрасного военачальника, украдкой бросавшего влюбленные взоры на молодую 
великую княгиню.
   Василий III взял себе в жены Елену Глинскую, желая, во-первых, иметь от нее 
детей; во-вторых, из-за того, что по матери вела она род от сербского 
православного рода Петровичей, бывшего в ту нору магнатским венгерским родом, 
переселившимся из Сербии в Трансильванию и игравшим первые роли при короле 
Яноше Заполяи; и в-третьих, потому, что дядей Елены был Михаил Глинский – 
опытный дипломат и выдающийся полководец, который смог бы лучше других защитить 
своих внучатых племянников, если бы возникла такая необходимость.

   Князь Михаил Глинский
   Михаил Львович Глинский – старший брат отца новой великой княгини Василия 
Глинского и признанный глава славной фамилии – был виновником переезда рода 
Глинских из Литвы в Москву.
   В ранней юности и в молодости, до того, как оказаться при дворе Великого 
Литовского князя Александра Казимировича, женатого на сестре Василия III – 
Елене Ивановне, прошел Михаил Львович огни, и воды, и медные трубы. В детстве 
попал он ко двору германского императора Максимилиана Габсбурга, получив там 
европейское образование, после чего оказался в Болонском университете и, 
окончив медицинский факультет, стал первым в истории России дипломированным 
врачом.
   Вслед за тем перешел Глинский в католичество и вступил в военную службу к 
своему другу – саксонскому курфюрсту Альбрехту.
   Служил он в армии императора, получив из его рук орден Золотого Руна за 
победы, одержанные им в Фрисландии, и стал первым русским кавалером ордена, 
хотя в Польше и был уже тогда орден Белого Орла, а в России ордена появились 
более чем через два века после этого, при Петре I. (О чем будет рассказано в 
этой книге в свое время, на своем месте.)
   Другом Глинского был не только саксонский курфюрст, но и другие 
князья-электоры, магистры рыцарских орденов, епископы и кардиналы, бывшие его 
сторонниками и приятелями.
   Приехав в начале 90-х годов XV века в Литву, он стал командиром придворной 
гвардии и наместником Вельским.
   В 1508 году Михаил Львович поднял мятеж против польского короля Сигизмунда, 
желая превратить восточные области Великого княжества Литовского, населенные 
православными русскими и белорусами, в самостоятельное государство со столицей 
в Смоленске. Разумеется, главой этого государства – герцогом Борисфенским (а 
Борисфеном на античных картах назывался Днепр) должен был стать он сам.
   Василий III, крымский хан и молдавский господарь помогли ему, но Сигизмунд 
оказался сильнее, и Михаил Львович войну проиграл и вынужден был «отъехать» в 
Москву вместе со своими многочисленными родственниками и сторонниками. При 
дворе Василия III князь Михаил встал во главе враждебной Польше партии и сделал 
все, чтобы Великий князь Московский вступил в борьбу за Смоленск, который был 
обещан Глинскому, как только он возьмет его. 1 августа 1514 года после третьего 
похода и третьей осады Смоленск был взят, однако Василий и не подумал отдавать 
город своему удачливому полководцу. Обиженный Глинский «переметнулся» на 
сторону Сигизмунда, но когда он тайн