атривать наши летописи, то оказывается, что с славянами,
 кривичами, чудью и мерею участвовала в призвании варягов даже и Русь; ибо 
только от поправки Тимковским Лавренть-евского списка по Кёнигсбергскому 
ускользнула из него эта мысль. Тимковский сделал несколько таких ошибок, 
например, в неисправленной Лаврентьевской летописи сказано: «Идоша за море к 
варягом Pyci; сице бо ся зваху тьи варязи суть». В переводе будет: «Пошли за 
море к варягам-Руссам, ибо так называвшиеся Руссы были варяги». Но в 
Кёнигсбергском списке вместо «суть» поставлено «Русь»: Тимковский, согласно 
Кёнигсбергскому списку, поправил и Лаврентьевский, но ошибочно; ибо у него 
вышло повторение вместо пояснения. - Нестор хотел сказать, что пошли к 
варягам-Руси, названным потому так, что они занимались варяжничеством, 
следовательно, он намекал, что есть Руссы, которые и не варяги, и тем прямо 
указывает, что варяг есть нарицательное имя.
       А что слово варяг есть действительно нарицательное имя, то мы видим из 
«Русской правды» Ярослава. Ибо в статье под заглавием:
       «Иже придет кровав муж», между прочим сказано: «иже боудет варяг или 
колбяг, то полная видока вывести и идеша на роту». Но под словом «колбяг» 
подразумевался работник, делавший жесть из железных полосок; полоски эти 
назывались колбягами, а мастера -колбяжниками. Следовательно, и под словом 
«варяг» должно подразумевать какое-либо особое занятие. Смешно думать, чтобы в 
этом деле собственное имя поставлено было в одну категорию с нарицательным.
       Далее у Нестора в неисправленном подлиннике Лаврентьевско-го списка 
сказано: «Реша Русь, Чюдъ, Словене и Кривичи». Здесь ясно, что к варягам-Руси 
пришли: Русь же, а с ней и Чудь, Славяне и Кривичи. Но в Кёнигсбергском списке 
слово «Русь» поставлено вместо именительного падежа в дательном, т.е. «Руси», а 
Тимковский перенёс эту ошибку и в Лаврентьевский, исправляя его. А как 
Лаврентьевский список старее кёнигсберского, то мы полагаем, что последний 
надлежит поправить по первому, а не наоборот. По лаврентьевскому списку, не 
испорченному поправкой, выходит, что к варягам-Руси пришли в числе послов и 
Руссы не варяги.
       Да в этом и нет ничего удивительного, что вместе с прочими пришла и Русь 
к русским варягам. Ведь Старая Руса существовала уже в то время, и нет сомнения,
 что она населена была Руссами и что эти Руссы, поблизости от Новгорода, 
входили и в состав Новогородской вольной области, а потому и действительно 
могли участвовать как в выборе князей, так и в депутации, к ним отправленной.
       А что старая Руса построена ещё до варягов, явствует из того, во-первых, 
что об ее построении не упоминается в летописях, во-вторых, что никакой другой 
новой Русы, или просто Русы, не было построено в новогородских владениях, 
могшей дать повод назвать эту Русу Старою, ибо нет никакого сомнения, что эта 
Руса не называлась Старою, когда была ещё одна.
       Впоследствии мы укажем в статье о Руссах, где построена была и Новая 
Руса.
       Даже и то место текста летописи, где сказано: «Избрашася 3 брата и пояша 
всю Русь по собе», можно толковать так, что общее название Новогородского 
владения, кроме Чуди и Мери, было «Русь», а только Новогородцы назывались 
Славянами; ибо братья разделили Русь, - но какую же, если не Новогородскую?
       Напрасно некоторые из наших историков толкуют, что Новогородцы 
прозвались Русью тотчас по прибытии варягов. В летописи сказано: «от тех 
прозвася Русская земля Новоугородцы: ты суть людъе Новогородцы от рода Варяжска 
преже бо беша Словене». То есть русская земля или Руссы назывались прежде 
Славянами, а когда пришли варяги, то эти Руссы прозвались Новогородцами; вот и 
тут есть намёк, что эти Славяне были также Руссы.
       Позднее, когда Олег поселился уже в Киеве, сказано в летописи:
       «и рече Олег: се буди мати градом Русским. Беша у него Варязи, и Словени 
и прочий прозвашася Русью». Следовательно, только при Олеге прозвались все 
подвластные ему племена снова Русью, когда пришли к Руссам киевским.
       Что в Киеве и его окрестностях сидели также Руссы, явствует из того, что 
Олег пришел в Киев в 879 году, а византийские историки называют киевских славян 
и окрестных им жителей Руссами во время императора своего, Михаила, умершего в 
867 году, следовательно, по крайней мере за 12 лет до Олега, если не более. По 
Фотию же, они исстари известны грекам под именем Руссов.
       Вся разность состоит в том, что киевские Руссы назывались Россами, как и 
река Рось, впадающая в Днепр, это доказывает; а северные именовались Руссами; 
так точно западные Руссы именуются и поныне Руссинами и Русняками, а восточные 
назывались Расью, Рсою, Расами [31], Ресами и Ресенами.
       В подтверждение наших выводов из Лаврентьевского списка летописи 
Несторовой, скажем в заключение, что в одном из новейших списков сказано так: 
«и посла к варягом-Руссом, кои быша словене, за море». Мы не брали в 
руководство себе ни одного из новейших списков, но довели до того же самого 
заключения. Как бы этот список ни был молод, но всё ж он отделяется от нас 
многими столетиями, и, вероятно, тогда живы ещё были предания о славянстве 
варягов-Руссов [32].
       Кроме того, должно заметить, что Нестор нигде не смешивает видового 
имени народа с родовым и, говоря о варягах, он ясно разделяет народы. Ну если б 
мы сказали, что в 1812 году пришли воевать Россию парижане, французы, итальянцы,
 голландцы и проч., ведь скандинавоманы стали бы над нами смеяться, что мы 
между родовых имён поставили одно видовое, принадлежащее уже к упомянутому нами 
роду, и, может быть, спросили бы нас: а раз