меется, этой ветви хазар сравнительно с другими повезло. В 860 г. они 
приняли православие от св. Кирилла и благодаря этому вошли в состав 
христианской общины, вследствие чего установили дружбу с крымскими готами, 
греками и аланами. А прочие продолжали нести тяготы налогов, снизить которые 
хазарское правительство не могло, даже если бы оно этого хотело.
   Но от засухи и наводнений совершенно не пострадали хазарские иудеи. Они жили 
в городах, в комфортабельных деревянных домах, теплых зимой и прохладных летом. 
Пищу они покупали на базаре. Караванщики, проходившие через Итиль, платили за 
все не торгуясь, так как перекладывали растущие расходы на покупателей в Китае 
и Провансе. Поэтому на социальные отношения внутри иудейской общины природные 
явления не оказывали никакого влияния: их воздействие амортизировалось в 
хазарском этносе, вмещавшем общину. Ослабление кочевников, стада которых мерли 
от бескормицы, было иудеям только на руку: и мясо можно было купить дешево, и 
слабый враг не опасен. Поэтому в X в. активность хазарского правительства не 
снизилась, а возросла. Следовательно, должны были начаться жестокие войны... и 
они действительно вспыхнули на юге и западе.
   Но не на севере! Перенос пути атлантических циклонов в лесную зону был 
сопряжен с обильными снегопадами, затяжными летними и осенними дождями и 
соответственно заболачиванием лесных полян, т. е. мест наиболее перспективных 
для примитивного земледелия. Хозяйство этносов Волго-Окского междуречья было 
подорвано. А значит, и сила их сопротивления иноземным захватчикам ослабла. 
Если в середине IX в. хазарские евреи договаривались с норманнами о разделе 
Восточной Европы, то к началу X в. они захватили ее почти всю. В состав Хазарии 
вошли: буртасы (на Средней Волге), болгары [64 - Сын болгарского эльтебера был 
заложником у хазар, а «дочерей хазарский царь требовал себе в гарем» [37, с. 
141].] (на Нижней Каме), сувазы (чуваши на Верхней Волге) [там же, с. 139 и 
примеч. 599], арису (мордва-эрзя), черемисы (мари, в Заволжье), вятичи (на Оке),
 северяне (на Десне) и славяне, «под которыми подразумеваются другие славянские 
племена» [3, с. 385].
   Рубеж IX – Х вв.– это кульминация иудео-хазарского могущества и катастрофа 
для аборигенов Восточной Европы, перед которыми стояла альтернатива: рабство 
или гибель?

   Вокруг Каспийского моря
   Торговые пути были нервами иудейской Хазарии, но Каспийское море слишком 
часто бывает неспокойно, протоки Волжской дельты в устьях мелеют и непроходимы 
для крупных морских кораблей, а восточные берега безводны и безлюдны. Поэтому 
правительство не завело собственного флота, предпочитая пользоваться 
караванными путями в обход Каспийского моря.
   Наиболее удобным был путь из Багдада через Кавказ, где, миновав Дербент, 
купцы сразу попадали в Хазарию и оттуда в Булгар и Великую Пермь. Второй путь 
шел через Мерв, Бухару и Хорезм по берегу Амударьи, через плоскогорье Устюрт – 
ворота в страну тюрков, затем пересекал реки Эмбу, Яик, Сакмару и дальше шел по 
левому берегу Волги в Булгар. Недостатком этого маршрута было то, что он 
пролегал через кочевья гузов, печенегов и башкир, причем последние считались 
жуткими головорезами, а первые при проходе Ибн-Фадлана через их земли решали: 
разрезать ли послов халифа пополам, или, раздев догола, отпустить назад, или 
выдать послов хазарам в обмен на своих находившихся в плену; но потом 
Ибн-Фадлана пропустили дальше [37, с. 129].
   Другая дорога из мусульманских стран Средней Азии шла через Нижнюю Эмбу и 
низовья Яика прямо на Волгу, в Итиль. Этот путь был оборудован великолепными 
караван-сараями из тесаного камня и колодцами, облицованными камнем, на 
расстоянии друг от друга примерно в 25 км (нормальный переход каравана). Но, 
несмотря на все принятые меры, восточный путь был длиннее и труднее западного, 
кавказского. И использовался он только тогда, когда не было другого выхода.
   Но море тоже не оставалось пустым: по нему плавали корабли русов из Итиля в 
Гурган, где перегружали товары на верблюдов для отправки в Багдад. Разумеется, 
и этот путь был под контролем хазарского царя, который был кровно заинтересован 
в том, чтобы купцы по этим путям проходили беспрепятственно и чтобы доходы 
поступали в его казну регулярно.
   Торговым операциям не мешал даже развал халифата, когда эмиры переставали 
подчиняться халифу и оставляли собранные налоги себе. В 866 г. тюркские 
наемники взяли Багдад и сменили халифа на своего ставленника. Это был конец 
господства арабов в государстве, созданном их предками [45, т. II, с. 223].
   Перемены коснулись и Кавказа. В 859 г. была восстановлена Ганджа, где 
укрепились арабские правители из племени шайбан. В 869 г. в Дербенте пришли к 
власти Хашимиды, арабы из племени сулайм. Но те и другие, будучи правоверными 
суннитами, не порывали отношений с Багдадом и наместниками Азербайджана – 
Саджида [44, с. 40]. Поэтому у хазарского царя не было повода для беспокойства.
   Но совсем по-иному пришлось реагировать на шиитское движение иранских 
народов, живших на южном берегу Каспийского моря. В 867 г. горцы Табаристана, 
поднявшие восстание под знаменем Алидов, отделились от халифата.
   Области Южного Прикаспия, защищенные с севера морем, а с юга – могучим 
хребтом Эльбурса, были надежным убежищем для древних этносов, сохранявших 
фактическую независимость и при Селевкидах, и даже при Сасанидах. Арабское 
завоевание тоже не нарушило течения жизни горцев Эльбурса, так же как горцев 
Астурии, Басконии и Киликии, хотя и вызвало ненависть к арабам. Влияние ислама, 
принятого лишь в 842 г., было ничтожно,