инистых степей, окружающих речные долины. Отсюда можно было и наносить 
противнику контрудары. Для того чтобы принудить местное население к покорности, 
нужно было единовременно бросить на огромную площадь превосходящие силы, а 
половцы такими возможностями не располагали.
   И все-таки война была жестокой. В 1117 г. русское население покинуло Белую 
Вежу, крепость, расположенную на том месте, где ныне плещутся волны Цимлянского 
моря. Здесь природные условия облегчили половцам победу. Белая Вежа стояла в 
займище, на широком лугу, большая часть которого заливалась половодьями Дона. 
Здесь половецкая конница могла действовать беспрепятственно. Но в лесах долины 
Дона уцелело и сохранилось местное население, получившее в XII в. прозвище – 
«бродники» [31 - Впервые упомянуты в Ипатьевской летописи под 1147 г.].
   Бродники говорили на русском языке и исповедовали православную веру, но 
современные им летописцы никогда не смешивали бродников и русских [32 - В 1227 
г. папа Григорий IX послал миссионеров проповедовать «in Cumanis et Brodnic 
terra vicina». В письме венгерского короля Белы перечислены враги Венгрии в 
1254 г.: «Rutheni, Comani, Brodnici» и дальше «Rutheni, Comani, Brodnici, 
Bulgaria» [цит. по: 59, с. 51].]. Они считали, что это два разных народа. К 
сожалению, о происхождении бродников в источниках прямых сведений нет.
   Но посмотрим на косвенные данные: в XII в. на развалинах Белой Вежи был 
построен поселок из саманного кирпича [7, с. 453], такого же, как на Тереке. 
Донской виноград ведет свое происхождение от терского. Овцы постепенно заменяют 
на Дону коров, а овца – жертвенное (т. е. самое распространенное) животное у 
хазар.
   Рассмотрим климатические изменения в интересующее нас время. X в. – эпоха 
временного усыхания степей. Значит, долина Терека пострадала от засухи больше, 
чем от войн, а долина Дона не пострадала вовсе, потому что Дон берет начало в 
лесной зоне, где степень увлажнения была повышена. Не ясно ли, что только в 
долину Дона и могли уходить хазары из терской долины, хотя часть их осталась на 
месте, использовав для своего оседлого хозяйства подножие Гребня, отрога 
Кавказского хребта [33 - Предание о переговорах Ивана Грозного с гребенскими 
казаками записал Л. Н.Толстой [81, с. 176].].
   Но не могло ли произойти слияния хазар с половцами, окружавшими их поселки 
со всех сторон? Нет, и по следующим причинам.
   Во-первых, кочевое хозяйство половцев было неприемлемо для хазар. Чтобы 
перейти к кочевому быту, нужна была коренная ломка всех представлений и психики,
 а взамен хазары получили бы только второстепенное, подчиненное положение, 
унизительное для этого гордого народа. Пока в колчанах были стрелы, можно было 
оставаться самим собой.
   Во-вторых, метисация половцев с хазарами была затруднена обычаями тех и 
других. Хазары были христиане, и отдавать дочерей иноверцам им запрещал закон. 
Половцы жили родовым строем, и принять чужака в род значило сделать его 
совладельцем всех пастбищных угодий и участником в дележе добычи, а кому это 
может быть приятно? Зато смешению хазар с русскими не препятствовало ничто.
   А теперь имеем ли мы право не делать вывода, который напрашивается сам? 
Бродники – народ русско-хазарского происхождения, наследники древних хазар. 
Пока киевские князья воевали с половцами, бродники были их союзниками, когда же 
киевляне столковались с половецкими ханами, бродники нашли союзников в лице 
монголов и помогли Субутай-багатуру выиграть битву при Калке в 1223 г. 
Золотоордынские ханы умели ценить оказанную им помощь и оставили бродников 
спокойно жить в долинах Дона и Терека. С XVI в. потомки бродников называются 
тюркским словом – казаки.
   Принято думать, что казаки – это русские крестьяне, бежавшие на Дон от 
ужасов опричины. И, верно, значительная часть казаков образовалась именно таким 
способом. Но беглецы, приходя на Дон, попадали не в пустыню. Потому-то и 
родилась знаменитая пословица: «С Дону выдачи нет». В самом деле, можно 
поверить, что Робинзон Крузо (или его прототип) выжил на необитаемом острове и 
даже сумел отбиться от кучки индейцев, впрочем, с помощью огнестрельного оружия.
 Но как мог не погибнуть русский крестьянин, попавший в непривычную ему 
природную обстановку, когда во всех водораздельных степях Причерноморья 
господствовали ногаи, промышлявшие ловлей людей и продажей их в рабство? 
Невозможно ответить на вопрос: почему московское правительство, очень 
нуждавшееся в налогоплательщиках, допускало уход своих подданных за границу, 
если один конный отряд мог выловить сколько угодно безоружных беглецов? И 
наконец, для того чтобы из земледельца-пахаря превратиться в воина и охотника, 
нужны время и выучка. Очевидно, на Дону имелись места, где пришелец мог 
спокойно привыкнуть к новым условиям и новому образу жизни. Это значит, что с 
XIII по XVI в. там жили потомки бродников, воевавшие со степью и нуждавшиеся в 
пополнении. Поэтому они и принимали в свою среду единоверцев, обеспечивая им на 
первое время приют, выучку и безопасность от ногайских мурз и русских бояр.
   Одно из поселений этого времени мне посчастливилось найти в цимлянских 
песках в 1965 г. Об этом стоит рассказать подробнее.
   После того как Хазарская экспедиция прекратила свое существование, меня 
пригласил поработать вместе профессор МГУ Александр Гаврилович Гаель, известный 
исследователь песков. Его, как и А. А. Алексина, интересовала возможность 
датировать погребенные гумусированные почвенные слои. Несколько археологических 
находок, сделанных нами совместно и по отдельности, дали повод для очень 
интересных выводов [19]. Но одна из находок непосредственно относится к нашей 
теме. На берегу Цимлянского моря, затопившего первую надпойменную террасу Дона, 
лежит полоса песков. От окружающих степей она отделена широкой третьей 
надпойменной террасой и представляет остаток старого (до наполнения Цимлянского 
моря) ландшафта долины Дона.

   Трудно представить себе более благодатное место. Мои общераспространенные 
представления о песках, как бесплодной пустыне, были сломаны раз и навсегда. 
Д