взяли полона много и скота, и коней, и овец, и пленников много захватили руками.
 И спросили пленников, говоря: „Как это вас такая сила и такое множество не 
могли сопротивляться и так быстро обратились в бегство?“ Они же отвечали, 
говоря: „Как можем мы биться с вами, когда какието другие ездили над вами в 
воздухе с блестящим и страшным оружием и помогали вам?“ Это только и могут быть 
ангелы, от бога посланные помогать христианам». [17. ПВЛ. Ч.1. С.393394.]
     Итак, по понятиям людей Древней Руси, боги во внешних и внутренних войнах 
оказывали активную помощь и поддержку своим приверженцам. Поэтому воюющие 
стороны, чтобы пресечь активную деятельность богов из враждебного лагеря, 
стремились разрушить алтари и святилища противника, в описываемых выше случаях 
— церкви и монастыри. О том, что эти нравы не книжные, а идущие из глубин 
народного сознания, можно судить по русскому героическому эпосу.
     В былинах о столкновении Ильи Муромца с князем Владимиром также имеются 
характерные сцены. Илья в гневе великом стреляет из лука, сбивает золотые 
церковные кресты, валит маковки, выдергивает колокольные языки и на добытые 
таким образом богатства устраивает пир для голей кабацких. Сам же пир таит 
опасность, грозящую Владимиру, поскольку на нем Илья обнаруживает намерение 
сместить князя. Примечательно в этой связи, что, стреляя по церквам и княжеским 
палатам, Илья не только добывает золото с целью устройства пира, но и ломает те 
части культовых сооружений и княжеских палат, разрушение которых в магических 
представлениях означает гибель церковного храма или дома:
     
   Летико, стрелочка, по поднебесью,
   Падико по окошечкам.
   Летела тут стрелочка по поднебесью,
   Пала по царским окошечкам,
   Отстрелила вси маковки позолочены.
   А с церквейто он кресты повыломал,
   Золоты он маковки повыстрелял,
   С колоколов языкито он повыдергал.
     
     Соответственно, в крестьянском быту действия, вызывающие несчастье в доме, 
состояли в ломании ночью забора, покраже ворот, опозорении домашнего очага. В 
образе действий Ильи обнаруживается затемненная временем цель, связанная с 
системой представлений языческой эпохи. Чтобы лишить своего противника князя 
Владимира силы и возможности сопротивляться, Илья совершает разрушение его дома,
 а также уничтожает его святыни — церковные строения.
     Особенно важно подчеркнуть разрушение храмов. Здесь заложен свойственный 
языческому мировоззрению взгляд на святилище как на опору тех, кто ему 
поклоняется. Понятно, почему в рассматриваемой былинной ситуации Илья, 
воспринимающий Владимира как своего врага, намеревается, согласно некоторым 
былинным вариантам, убить его. Следовательно, разрушение церквей в былине 
является первым шагом на пути осуществления замысла Ильи. За поступками Ильи 
скрывается языческий образ мышления.
     Языческой веры исполнено и обращение с иконами. В иконах киевских церквей 
суздальцы, смольняне, черниговцы и другие недруги киевлян видели враждебный мир 
богов, с которыми надо было бороться так же, как с живыми людьми. В основе 
этого взгляда лежало фетишизированное восприятние икон, заменивших 
древнерусскому человеку языческих идолов. Поэтому выставленные в храмах иконы 
воюющие стороны либо уничтожали, либо увозили с собой. Последнее по сути своей 
означало пленение богов врага.
     Подводя итог предшествующему изложению, необходимо подчеркнуть, что 
сооружение домовых и волостных церквей, их роль и назначение толковались 
русскими «христианами» XIXII веков в языческом ключе. То же самое можно 
сказать и относительно определенной части монастырей.
     В Древней Руси возникло немало мелких монастырей, основанных князьями, 
боярами, купцами и прочими состоятельными людьми. Это были так называемые 
ктиторские монастыри, находившиеся на полном довольствии своего 
основателяхозяина — ктитора. Они, подобно домовым церквам, являлись семейными 
и родовыми святынями, поэтому устройство их нельзя правильно понять, не 
учитывая языческих представлений, связанных с домашней религией.
     Дыхание язычества коснулось не только ктиторских монастырей, но и крупных 
обителей. Так, по свидетельству митрополита Иоанна II (10801089), в монастырях 
то и дело «пиры творять, созывать мужа вкупе и жены». Владыка замечает, что 
устроители тех пиров соревнуются друг с другом, кто лучше «створить пир». Перед 
нами, бесспорно, языческие пиры, имеющие престижный характер.
     Монахи предавались пирам и вне монастырских стен. В 1195 году киевский 
князь Давыд «позва манастыря все на обед и бысть с ними весел». Древнерусский 
автор Даниил Заточник едва ли сгущал краски, когда говорил: «Иде же брацы и 
пирове, ту черньцы и черницы и беззаконие… святительский имея на себе сан, а 
обычаем похабен».
     Языческими пирами сопровождалось освящение церкви. В 966 году Владимир 
Святославич построил в Василиве церковь Преображения. В честь этого события 
князь, бояре, посадники, старейшины и множество всякого люда пировали восемь 
дней подряд. Под 1115 годом летописец сообщает, что «русские князья, Владимир, 
зовомый Мономахом, сын Всеволодов, и Давыд Святославич и Олег, брат его, решили 
перенести мощи Бориса и Глеба, ибо построили им церковь каменную, в похвалу и в 
честь и для погребения тел их». На торжество собрались митрополит, епископы, 
бояре и большое количество народа. После освящения храма «все обедали у Олега и 
пили, и было угощение великое». В 1184 году освящение церкви св. Василия в