интерпретировать как интуитивный ответ на разнообразие и изменчивость природы. 
Мысль поэкспериментировать в этом направлении, возможно, пришла к скифам прямо 
от 
хеттов, так как царские захоронения, которые Куфтин раскопал в Триалети, в 
сотне миль 
от Тифлиса, обнаружили в себе большое количество золотых и серебряных предметов,
 
многие из которых несут на себе явные признаки хеттского происхождения. Другие 
находки такого же типа и почти такие же богатые были найдены Петровским в 
Кировакане 
в Армении. Вероятно, они, в свою очередь, были завезены прямо из Малой Азии. 
Большинство животных, которые появляются в искусстве скифов, играли важную роль 
в 
искусстве цивилизаций, процветавших в Египте и на Древнем Востоке начиная с 
4-го 
тысячелетия до н. э. Хотя некоторые художественные формы возникли в одном месте,
 а 
некоторые в другом, они распространились по всему цивилизованному миру того 
времени 
и стали узнаваемыми. Разные животные, реально существующие или придуманные, 
таким 
образом, изображались художниками всех рас, но в стиле, характерном для каждого 

региона. На Ближнем Востоке изображения оставались сильно натуралистичными 
вплоть 
до шумерской эпохи, когда начали появляться геральдические композиции. Самой 
популярной из новых мотивов была группа из трех фигур, в которую входили либо 
человеческая фигура, либо дерево, либо животное, по обе стороны которого 
располагались 
изображения геральдических зверей. Первоначально центральная фигура 
представляла 
бога Гильгамеша, а звери олицетворяли власть Тьмы, с которой он был в 
непрекращающейся вражде, но скифы преобразили его в Великую Богиню, а животных 
— 
в ее слуг. Сцены охоты стали выступать на первый план в Центральной Азии почти 
в это 
же самое время. Сказочные звери появились постепенно, но приблизительно с 3-го 
тысячелетия до н. э. их необычные формы бросаются в глаза в искусстве 
Месопотамии. Во 
2-м тысячелетии агрессивные львы со свирепыми мордами стали охранять входы в 
крепости, дворцы и храмы Хеттской империи. Разнообразные существа неустанно 
наблюдали за памятниками, воздвигнутыми ассирийцами, а в великолепном дворце 
Персеполя1 крылатые львы, нападающие на быков, провозглашали важную роль силы 
как 
с политической, так и с религиозной точки зрения. На юго-восточных окраинах 
Евразии 
грифоны с головами львов и орлов продолжали, пусть и не так театрально, стоять 
на 
страже драгоценных золотых кладов Сибири и Тибета. 
К этому времени северная Сирия, Верхняя Месопотамия, большая часть Анатолии, 
весь 
район Армении и Кавказа и большая часть Персии образовали единый культурный 
союз. 
Попытки проследить источник анималистического стиля в искусстве скифов 
оказались 

бесплодными, так как следы многочисленны и ведут во многих направлениях. Так, 
Ростовцев искал истоки этого стиля в Центральной Азии, Тальгрен — в российском 
Туркестане, Боровка — в Северной Сибири, Шмидт — на Древнем Востоке, а Эберт — 
в 
Ионии и на побережье Черного моря. В действительности искусство скифов — это 
система 
элементов, принадлежащих ко всем этим регионам, построенная вокруг своего 
особого 
центра. 
На Кавказе свой собственный «звериный» стиль в искусстве развился задолго до 
появления в этом регионе скифов. Царские могилы в Майкопе датируются 3-м 
тысячелетием до н. э., но именно там в качестве отделки одежды появляются 
золотые 
пластинки. Их культовые статуэтки быков и оленей выполнены в стиле, который в 
какой- 
то степени координируется с самыми ранними образцами анималистического 
искусства, до 
сего времени обнаруженными в работах дохеттского периода из могильника Аладжа- 
Хююк в Анатолии. Франкфорт обратил внимание на стиль найденных там медных 
статуэток быков, а Вьейра предполагает, что черты, присущие майкопским находкам,
 
возможно, были привнесены сюда народом, переселившимся в Анатолию с Кавказа. 
Пигготт в неменьшей степени осо-шает эту связь. Но находки в Майкопе были не 
единственным достижением. Последующие раскопки предоставили большое количество 
доказательств того, что мастера по металлу находились в разных местах на 
Кавказе 
начиная с бронзового века. Куф-тин нашел четкое доказательство этому и в 
Триале-ти, и в 
Кировакане, а Гобеджишвили обнаружил останки интересных работ по металлу, а 
также 
мастерские с литейными формами и отливками, дат