же, 
чем 
среди более бедных кочевников южных регионов России. Обычно их находят в совсем 

маленьких могилах вместе с бронзовыми браслетами, раковинами каури или 
амулетами из 
горного хрусталя, сердолика, янтаря, кости или глины, каждый из которых иногда 
бывает в 
золотой или серебряной оправе. 
Глава 5. Искусство скифов 
За исключением пазырыкских войлочных полотнищ, имеющих иногда весьма 
внушительные размеры, искусство кочевников, работавших в скифском стиле, было 
невелико по объему. И все же практически каждый предмет, который можно как-то 
связать 
с этой группой людей, обладает многими неотъемлемыми чертами настоящего 
произведения искусства. Ясность замысла, чистота форм, сбалансированность и 
ритмичность рисунка и — что немаловажно — понимание материала, из которого 
сделана 
вещь, — все это было характерными особенностями стиля евразийских кочевников. 
Возможно, масштаб их деятельности был ограничен. Щелка, через которую они 
смотрели 
на мир, возможно, не давала полного обзора, и все же внутри этих возложенных на 
них 
судьбой ограничений открывались широкие перспективы; их глаз видел с 
необыкновенной 
ясностью и проницательностью, острый ум работал четко, а рука создавала форму с 

безошибочным и непринужденным мастерством. 
Экономика этих общин в силу необходимости базировалась на скотоводстве, поэтому 
в 
членах племени развился проницательный взгляд на мир животных и значительно 
более 
глубокое его понимание, чем многие из нас могут сейчас осознать. Этот интерес 
сформировал их художественный взгляд на вещи, приведший к развитию искусства, 
связанного в основном с анималистическими формами. Общий уровень развития, 
которого 
они сами достигли, не позволял производить предметы, чьим единственным 
назначением 
было доставлять удовольствие. Такой подход не мог быть стимулом для первобытных 

народов, и в действительности большинство великих цивилизаций прошлого 
создавало 
свои самые великолепные вещи не только из чисто эстетических побуждений. У 
кочевников было мало причин для создания каких-либо предметов в честь богов или 

людей, но они инстинктивно чувствовали красоту и хотели окружить себя 
«звериными» 
формами, которые доставляли им радость. Этим формам нужно было придать декор, 
так 
как кочевник не любит искусство, которое обязано стимулировать его воображение. 
И без 
этого слишком много ужасных звуков нарушают тишину ночей, проводимых на степных 

просторах, слишком много странных видений появляются для того, чтобы ввести в 
заблуждение соплеменников, ищущих ускользающий след, слишком много неясных 

фантазий овладевают кочевником в часы одиночества. В кочевом сообществе 
воображение 
склонно идти по мрачному пути, в то время как память часто выбирает себе в 
попутчики 
самообман и может приукрашивать все страшное и неприятное, чтобы вместо этого 
останавливаться на радостных и ободряющих мыслях. 
В пастушеской общине самые приятные воспоминания обычно связаны с охотой. 
Возбуждение от выслеживания добычи, нервная дрожь при виде ее, трепет, который 
часто 
сопровождается болезненным восхищением жертвой, успешный исход охоты — все это 
дает материал для замечательного рассказа, повествуемого восхищенным слушателям 
на 
закате дня. Наиболее волнующие подробности продолжают оставаться свежими в 
памяти 
еще долго после того, как рассказ уже подрастерял свою соль. Наиболее стойко 
выдерживают испытание временем драматические случаи, воображаемая картина того 
момента, когда выслеженная дичь, впервые почуявшая приближающуюся опасность, 
останавливается понюхать воздух расширенными ноздрями, а затем диким галопом 
скачет 
в поисках спасения, пока, наконец, пронзенная смертоносной стрелой, она не 
падает на 
землю, но не так, как умирающий человек, а с изяществом и покорностью. 
Так же как и д