дованный мир, куда человеческий грех внес злобу, жадность, 
страдание, страх, ненависть и, в конечном итоге, смерть. Смерть говорит нам о 
том, что этот мир – не полностью, но в значительной мере – порабощен Сатане, 
противнику Божию… И поскольку смерть властвует, царствует на земле, наша земля, 
преданная человеческим грехом во власть Сатаны, стонет под этой властью. И 
Христос в этот мир, который под властью врага, вступает как младенец, вступает 
со всей беззащитностью новорожденного младенца, со всей уязвимостью, со всем 
бессилием; и как всякий младенец или, просто говоря, – как самая любовь, 
человеческая и божественная, вступая в этот мир, Он отдается полностью во 
власть тех, кто Его окружает: под защиту их любви или под удары их ненависти, 
или во власть их холодного безразличия.
Христос рождается с тем, чтобы умереть, потому что Он любовью захотел стать 
одним из нас. Святой Максим Исповедник говорит, что с самого мгновения зачатия 
– потому что человеческая природа во Христе нераздельно, неразлучно соединилась 
с Божеством Его – он был бессмертен, Он был за пределом власти Сатаны и что Он, 
по любви к нам, чтобы все с нами разделить без остатка, кроме нашей греховности,
 нашей обезбоженности, берет на Себя все последствия греха: и холод, и голод, и 
обездоленность, и оставленность, и ненависть людей, их непонимание; и дальше – 
отречение Петра, предательство Иуды, холодное безразличие распинателей, 
телесную муку и, в конечном итоге, самое страшное, единственное страшное, что 
только может быть: потерю чувства Бога, потерю того, что Он с Ним един: Боже 
Мой, Боже Мой! Для чего ты Меня оставил?
Это крик всего человечества в Нем; потому что мы все переживаем то, что мы 
называем богооставленностью, – будто Бог нас оставил, тогда как на самом деле 
мы должны были бы говорить о том, что мы оставили Бога, что мы Его забыли, что 
мы от Него отвернулись, что мы вывели Его из предела собственной жизни. Но это 
– наша греховность, во Христе этой греховности нет; и поэтому Он не теряет Бога,
 вернее, не Он отворачивается от Бога, а Он принимает на Себя нашу 
богооставленность и умирает от нее. Христос вступает в жизнь для того, чтобы 
вынести все, что человек вызвал своим грехом, все с нами разделить, и Своим 
Воскресением, победой любви и жизни над смертью раскрыть перед нами врата 
вечной жизни. Это не какие-то врата, о которых мы можем картинно думать; 
Христос о Себе сказал: Я – дверь. Он является этими вратами вечной жизни, 
потому что Он, Вечная Жизнь, вступил в предел смерти, обезбоженности, зла, и 
теперь, с Его воплощением, Бог и человек неразлучны в Нем, и через Него (и, 
хоть отчасти, через нас) Бог присутствует и в истории человечества, и во всем 
созданном Им мире. Когда все человечество станет на Страшный суд, когда каждый 
из нас будет вызван по имени, один из нас будет Иисус Христос, Сын Божий, Сын 
Человеческий. Воплощением Христа история мира теперь неразлучна с тайной Божией.
 Тем, что Слово стало плотью, тем, что Сын Божий стал Сыном Человеческим, Бог 
стал как бы неотрывной частью человечества…
И что же это говорит каждому из нас? Бог стал человеком; это значит, что 
человек так бездонно глубок, в нем такой простор, что он может быть не только 
местом Боговселения, как бы храмом, но он может так соединиться с Богом, что 
все в нем становится Божественным. В воплощении все во Христе было пронизано 
огнем Божества; и Максим Исповедник мог сказать, что соединение Божеств