они преследовали его до границ царства, выгнали из своей 
страны и лишили царской власти, а затем отправили к Цезарю послов для своего 
оправдания. Но когда Цезарь потребовал, чтобы к нему явился весь их сенат, они 
не послушались. То обстоятельство, что нашлись люди, которые первые дали сигнал 
к войне с римлянами, произвело на варваров такое сильное впечатление и вызвало 
такой переворот в их настроении, что почти ни одно племя не могло в наших 
глазах считаться надежным, за исключением эдуев и ремов, которых Цезарь всегда 
отличал особым вниманием – одних за их давнюю и неизменную верность римскому 
народу, других – за недавние услуги в войне с галлами. И этому вряд ли нужно 
особенно удивляться: помимо других причин, галльский народ, занимавший по своей 
воинской доблести первое место среди всех других народов, естественно, был 
чрезвычайно огорчен таким умалением своей военной славы, которое довело его до 
подчинения римскому владычеству.
55. А треверы и Индутиомар не переставали в течение всей зимы посылать за Рейн 
послов, подстрекать германские общины (18), обещать им большие денежные суммы и 
распространять сообщения о том, что большая часть римской армии уничтожена и 
только очень небольшая уцелела. Но только ни одного германского племени им не 
удалось склонить к переходу через Рейн: те говорили, что их дважды проучили – 
во время войны Ариовиста и при переходе тенктеров, – и они больше не хотят 
испытывать счастье. Обманувшись в надежде на их помощь, Индутиомар тем не менее 
стал продолжать собирать и обучать войска, покупать у соседей лошадей и 
заманивать к себе большими наградами изгнанников и осужденных. И надо сказать, 
что всеми этими действиями он уже приобрел себе в Галлии такой авторитет, что к 
нему отовсюду стекались посольства, и не только целые общины, но даже частные 
лица искали его милости и дружбы.
56. Как только он заметил, что все к нему сами идут, что сенонов и карнутов как 
соучастников в возмущении можно толкнуть на дальнейшие шаги, а, с другой 
стороны, нервии и адуатуки прямо готовятся к войне с римлянами и что, как 
только он выступит из своей страны, у него не будет недостатка в добровольцах,
 – то он назначил вооруженный съезд. По галльским понятиям, это равносильно 
началу военных действий: на эти съезды обязаны собираться все взрослые люди в 
полном вооружении; кто является последним, того на глазах собравшегося народа 
подвергают всевозможным мучениям и казням. На этом съезде Индутиомар объявляет 
главу другой партии и своего зятя Кингеторига (который, как мы выше указали, 
отдался под защиту Цезаря и остался ему верным) врагом и конфискует его 
имущество. После этого он заявляет на съезде, что его позвали на помощь сеноны, 
карнуты и многие другие галльские племена: он пойдет к ним через страну ремов и 
опустошит их поля, а сначала нападет на Лабиэна. Затем он отдал дальнейшие 
распоряжения.
57. Лабиэн, стоявший в лагере, очень укрепленном самой природой и человеческим 
искусством, не боялся никакой опасности для себя и для своего легиона; он думал 
только, как бы не упустить случая к удачному сражению. И вот как только он 
узнал от Кингеторига и его приближенных содержание речи, которую Индутиомар 
держал на съезде, он послал гонцов к соседним племенам и стал отовсюду вызывать 
всадников, назначив им определенный срок для явки. Тем временем Индутиомар 
почти ежедневно разъезжал со всей конницей около его укреплений, либо с тем, 
чтобы познакомиться с расположением его лагеря, либо чтобы завязать переговоры 
или попугать; его всадники обыкновенно все стреляли через вал в лагерь. Но 
Лабиэн не выпускал своих людей из окопов и всячески старался укрепить врага в 
его представлении о трусости римлян.
58. Индутиомар каждый день с возрастающим презрением подъезжал к нашему лагерю. 
Но Лабиэн в одну из ночей ввел в лагерь конницу, набранную им у всех соседних 
племен, и всячески усилил караул, не давая никому выходить из лагеря, так что 
треверы никоим образом не могли получить об этом каких-либо сведений. Между тем 
Индутиомар, по обыкновению, приблизился к лагерю и провел здесь значительную 
часть дня; его всадники стреляли и с громкой бранью вызывали наших на бой. Но, 
не получив от наших никакого ответа, они под вечер, когда им вздумалось, ушли и 
рассеялись без всякого порядка. Вдруг Лабиэн выпускает на них из двух ворот всю 
конницу с строжайшим приказом – как только враги будут опрокинуты и обращены в 
бегство (он предполагал, что так случится, и это предположение оправдалось на 
деле), всем броситься на одного Индутиомара и, прежде чем не увидят его убитым, 
никому не целиться в кого-либо другого. Лабиэн, разумеется, не хотел, чтобы 
Индутиомар улучил время для бегства, пока наши солдаты будут заняты его людьми. 
За его голову он назначил большую награду. На помощь всадникам все время 
высылались когорты. Распоряжение это увенчалось успехом: так как все 
устремились на одного Индутиомара, то он был застигнут как раз во время 
переправы вброд через реку и убит; его голова была принесена в наш лагерь. 
Кроме него, всадники на обратном пути нагнали и перебили всех, кого могли. При 
известии об этом все собравшиеся силы эбуронов и нервиев разошлись, и с этого 
времени для Цезаря наступило некоторое успокоение Галлии.




Комментарии к пятой книге (События 54 года до н. э.)

1. Под Италией здесь разумеется Цисальпийская Галлия.
2. «Наше море» – западная часть Средиземного моря (от Италии до Гибралтарского 
пролива).
3. См. III, 11.
4. См. I, 3, 9, 18.
5. См. IV, 23.
6. Эти десять когорт были взяты из разных легионов.
7. В подлиннике употреблено выражение domesticum bellum; имеется в виду не 
гражданская война в пределах одной общины, а войны отдельных общин друг с 
другом.
8. Главы 12-14 некоторые толкователи (особенно новейший из них, Мойзель) 
признают не принадлежащими Цезарю как по языку, так и по отдельным странным 
подробностям.
9. Все цифровые данные относительно Британии неточны. Ближе к истине Плиний 
(Hist. nat., IV, 30, § 16).
10. Самый длинный день в Риме – пятнадцать часов, в Лондоне – шестнадцать с 
половиной.
11. Интересное сведение о «групповом браке» (Энгельс).
12. Фразу эту (equestris proelii)