утовыми бревнами, соединенными друг с другом, и по ним 
проносили и передавали из рук в руки строительный материал. Впереди шла 
«черепаха» в шестьдесят футов для выравнивания почвы. Она также была сделана из 
очень массивных бревен и прикрытая всем тем, что могло защищать ее от огня и 
камней. Но большие размеры осадных работ, высота стены и башен и множество 
метательных орудий замедляли все дело осады. Кроме того, альбики часто делали 
вылазки из города и пытались поджечь плотину и башни. Впрочем, наши солдаты без 
труда парализовали эти попытки и, со своей стороны, причиняя большие потери 
делавшим вылазки, отбрасывали их в город.
3. Между тем Гн. Помпей послал на помощь Л. Домицию (2) и массилийцам Л. 
Насидия с эскадрой в шестнадцать кораблей, часть которых была обита медной 
броней. Он шел Сицилийским проливом совершенно незаметно для Куриона (3), 
пристал к Мессане, воспользовался тем, что знатные граждане и сенат этого 
города были охвачены ужасом и бежали, и увел из тамошней верфи один корабль. 
Включив его в свою эскадру, он направился к Массилии и тайно выслал вперед 
быстроходную лодку, чтобы известить Домиция и массилийцев о своем приближении. 
При этом он настойчиво уговаривал их дать с помощью доставленных им 
подкреплений новое сражение флоту Брута.
4. Массилийцы со времени своей вышеупомянутой неудачи (4) вывели из верфи 
старые корабли приблизительно в таком же количестве, как и прежде, и успели их 
починить и с большой тщательностью снарядить, тем более что у них не было 
недостатка в гребцах и кормчих. В эту эскадру они включили также рыбачьи лодки, 
покрыв их палубой для защиты гребцов от снарядов, и вооружили их стрелками и 
метательными машинами. К снаряженному таким образом флоту старики, женщины и 
девушки обратились со слезными мольбами помочь в последний час родному городу. 
Под их впечатлением экипаж сел на корабли с не меньшим воодушевлением и 
уверенностью, чем в предыдущем сражении. Ведь таков уже свойственный всем 
недостаток нашей человеческой природы, что вещи неожиданные и неизвестные 
внушают слишком большую самоуверенность или же слишком большой страх. Так 
случилось и тогда. Действительно, прибытие Л. Насидия возбудило в гражданах 
большие надежды и рвение. При первом же благоприятном ветре они вышли из гавани 
и прибыли в Тавроэнт (укрепленный пункт у массилийцев) на соединение с Насидием.
 Там они привели свой флот в боевую готовность, ободрили друг друга к бою и 
сообща наметили план военных действий. Правое крыло было отведено массилийцам, 
левое — Насидию.
5. Туда же поспешил и Брут. Его эскадра также увеличилась, таю как к судам, 
построенным по распоряжению Цезаря в Арелате (5), прибавилось шесть кораблей, 
захваченных у массилийцев. За этот промежуток он починил их и вполне снарядил. 
Ободрив своих солдат и напомнив им, что они победили несломленного врага и 
теперь должны показать свое презрение к побежденному, он выступил против 
массилийцев, полный воодушевления и надежды на успех. Из лагеря Г. Требония и 
со всех возвышенных мест легко было обозревать весь город. Было видно, как вся 
оставшаяся в городе молодежь, а также все пожилые люди с женами и детьми 
протягивали к небу руки из общественных мест, со сторожевых пунктов и со стены 
или шли к храмам бессмертных богов и, распростершись перед их изображениями, 
молили о победе. Все без исключения понимали, что от успеха этого дня зависит 
вся их судьба. Ведь на суда сели знатнейшая молодежь и самые почтенные граждане 
всех возрастов, которых вызвали поименно и умоляли в случае поражения 
отказаться от каких бы то ни было дальнейших попыток, а в случае победы быть 
уверенными, что город будет спасен или домашними силами, или, может быть, также 
помощью извне.
6. В завязавшемся сражении массилийцы проявили величайшую храбрость: они 
помнили о напутственных наставлениях, полученных ими от своих близких, и 
сражались в убеждении, что у них уже не будет случая для подобной попытки и что 
те из них, кого постигнет в бою смерть, лишь немного раньше разделят судьбу 
остальных граждан, которых при взятии города ждет та же участь. Когда наши 
корабли стали мало-помалу развертываться, то неприятели извлекли пользу из 
ловкости своих кормчих и подвижности своих судов; а когда наши при удобном 
случае накидывали на неприятельский корабль железные багры и зацепляли его, то 
оказавшийся в бедственном положении корабль немедленно получал со всех сторон 
помощь. Если дело доходило до рукопашного боя, то от массилийцев не отставали и 
их союзники альбики, которые лишь немногим уступали нашим в храбрости. Вместе с 
тем снаряды, во множестве выпускаемые издали с судов меньшего размера, ранили 
многих из наших людей, которые этого не предвидели и не могли от них защититься.
 Две неприятельские триремы заметили корабль Д. Брута, который особенно легко 
было узнать по его особому флагу, и бросились на него с двух сторон. Но 
подготовленный к этой атаке Брут сделал быстрое движение и увернулся от 
столкновения. Неприятельские корабли с разбега так сильно столкнулись друг с 
другом, что оба очень тяжело пострадали, а один, у которого обломился нос, 
совсем потерял боеспособность. Тогда те корабли из эскадры Брута, которые 
находились поблизости, воспользовались их аварией, атаковали их и быстро 
пустили оба их ко дну.
7. Корабли же Насидия оказались бесполезными и скоро вышли из линии боя: ведь у 
людей их экипажа не было перед глазами родного города, не слышали они 
напутствий со стороны близких родных, и ничто не понуждало их рисковать жизнью. 
Поэтому в составе этих кораблей совсем не было потерь. Зато из массилийского 
флота пять кораблей было пущено ко дну, четыре захвачено, один спасся бегством 
вместе с эскадро