м, 
лежавший у самой реки, и быстро укрепил его, прежде чем противники могли это 
заметить. Потом он переправил на другой берег легион и начал с двух сторон 
наводить мост, который через два дня был готов. Таким образом, и транспорт с 
провиантом, и люди, отправившиеся за хлебом, безопасно достигли его лагеря, и 
подвоз хлеба был теперь налажен.
55. Еще в тот же день он перевел через реку значительную часть всадников. Напав 
на фуражиров, которые этого не ожидали и беззаботно рассеялись по окрестностям, 
они захватили много вьючных животных и людей, а когда на помощь посланы были 
когорты с малыми щитами, они умело разделились на два отряда: один должен был 
стеречь добычу, а другой — сопротивляться неприятельским атакам и отбивать их. 
Таким образом, одну из когорт, которая неосторожно выбежала вперед за линию 
фронта, они отрезали от других, окружили и уничтожили, после чего сами 
благополучно и с большой добычей вернулись по тому же мосту в лагерь.
56. Во время этих происшествий под Илердой массилийцы изготовили, по совету Л. 
Домиция, семнадцать военных кораблей, в том числе одиннадцать палубных. К ним 
они прибавили суда меньшего размера, чтобы самой своей численностью устрашить 
наш флот. На них было посажено большое число стрелков и вышеупомянутых (63) 
альбиков, которых поощряли наградами и обещаниями. Домиций выговорил себе 
особые корабли и посадил на них арендаторов, которых привел с собой. Эта 
отлично снаряженная эскадра с большой уверенностью выступила против наших судов,
 находившихся под командой Д. Брута и стоявших у острова против Массилии.
57. Числом кораблей Брут значительно уступал противнику; но Цезарь назначил на 
этот флот отборных храбрецов из всех легионов, антесигнанов и центурионов, 
которые сами выговорили себе это назначение. Они изготовили абордажные крюки и 
багры и запаслись большим количеством копий, дротиков с ремнями и прочего 
метательного оружия. Заметив приближение врагов, они вывели свои корабли и 
вступили в бой с массилийцами. Сражались с обеих сторон очень храбро и 
ожесточенно: суровые горцы-альбики, опытные в употреблении оружия, немногим 
уступали в храбрости нашим; притом они только что расстались с массилийцами и 
помнили их недавние обещания. Равным образом и пастухи Домиция в надежде на 
обещанную им свободу старались отличиться на глазах у своего господина.
58. Сами массилийцы, уверенные в быстроходности своих судов и опытности кормчих,
 издевались над нашими, уклоняясь от их атак; насколько можно было развернуться 
на просторе, они растягивали свою линию и старались либо окружать наших, либо 
нападать с несколькими кораблями на один, либо, наконец, проходя мимо него, по 
возможности ломать у него весла. Но когда неизбежно было сближение, а опытность 
и хитрые маневры кормчих были бесполезными, то они прибегали к храбрости горцев.
 У наших не было таких опытных гребцов и искусных кормчих, так как они поспешно 
были взяты с грузовых судов и еще не успели усвоить себе даже названия снастей; 
кроме того, большой помехой была медленность и тяжесть кораблей: они были 
сделаны из сырого леса и не обладали полезными качествами быстроходных судов. 
Поэтому, при первой возможности сражаться на близком расстоянии, наши 
хладнокровно выставляли один корабль против двух: они накидывали тогда крюки, 
зацепляли оба корабля и сражались на обе стороны, а затем переходили на суда 
неприятелей. Таким образом они перебили большое количество альбиков и пастухов, 
часть неприятельских кораблей пустили ко дну, некоторые захватили в плен вместе 
с экипажем, остальные загнали в гавань. В этот день кораблей массилийцев и 
Домиция было взято шесть, погибло — девять.
59. Об этом сражении Цезарю дали знать в Илерду. Вместе с тем с постройкой 
моста быстро изменилось и его собственное положение. Устрашенные храбростью его 
конницы, неприятели разъезжали не так свободно и дерзко; иногда они не решались 
отходить далеко от своего лагеря и, чтобы иметь возможность быстро вернуться, 
собирали фураж на более ограниченном пространстве; иногда делали большой крюк, 
чтобы не столкнуться с нашими караулами и пикетами; или же, если несли 
какие-либо потери и даже просто замечали нашу конницу, бросали по дороге груз и 
бежали. Наконец, они стали пропускать по нескольку дней и даже, вопреки всяким 
обычаям, выходить за фуражом ночью.
60. Между тем оскийцы и зависевшие от них калагурританцы отправили к Цезарю 
послов с обещанием исполнить все его требования. За ними последовали тарраконцы,
 якетаны и аусетаны, а несколько дней спустя также иллурагвонцы, жившие у реки 
Ибера. Всех их он просил снабжать его хлебом. Они обещали это и доставили хлеб 
на вьючных животных, которых согнали отовсюду из окрестностей. Перешла к нему, 
при известии о решении своего племени, даже иллурагвонская когорта; она 
оставила свой пост и явилась к Цезарю со знаменами. Все сразу сильно изменилось.
 Постройка моста, переход на сторону Цезаря пяти больших общин, урегулирование 
снабжения продовольствием, прекращение слухов о тех пяти легионах, которые 
будто бы должны были прийти на помощь [Афранию] через Мавретанию (64), — все 
это привело к тому, что еще несколько, притом более отдаленных, племен отпало 
от Афрания и примкнуло к Цезарю.
61. Все это очень беспокоило противников. В свою очередь Цезарь, чтобы не 
приходилось отправлять по мосту конницу каждый раз с большим обходом, нашел 
удобное место и начал проводить несколько рвов шириною в тридцать футов с целью 
несколько отвести в сторону Сикорис и образовать на этой реке брод. Когда эта 
работа была почти окончена, Афрания и Петрея охватило сильное беспокойство, как 
бы их вообще не отрезали от хлеба и фуража, так как Цезарь располагал очень 
мощной конницей. Поэтому они решили оставить эту местность и перенести военные 
действия в Кельтиберию. В пользу этого решения говорило, между прочим, то, что 
из тамошних общин те, которые в прошлую войну стояли на стороне Сертория (65), 
даже заочно боялись имени и власти Помпея как побежденные им; с другой стороны, 
те, которые, в противоположность им, оставались в дружбе с Помпеем, любили его 
за его б