Так как вследствие конфискации имущества у него не было 
средств для покрытия издержек по должности3!, то ремесленники исполняли 
требуемую должностью работу даром, и каждый из зрителей бросал на арену какую 
хотел монету, так что он снова стал зажиточным человеком. На могильной плите 
Арриана согласно его завещанию было высечено: «Погребенный здесь был осужден на 
смерть, а сын его, неосужденный, спас его и бежал вместе с ним». 42. Было два 
Метелла: сын и отец. Из них отец, будучи полководцем у Антония, в битве при 
Акциуме попал в плен, но не был опознан. Сын его, принимавший участие в войне 
на стороне Цезаря, также командовал частью войска в сражении при Акциуме. В то 
время как Цезарь осматривал на Самосе пленных, сын восседал вместе с ним, а 
старика-отца подвели к ним с растрепанными волосами, в жалком виде, грязного и 
вследствие вссг<х этого потерявшего свой прежний облик. Как только он был 
назван глашатаем в списке пленных, сын соскочил с помоста и, с трудом узнав 
отца, с плачем обнял его. Потом, сдерживая рыдания, он сказал Цезарю: «Он был 
тебе врагом, Цезарь, я же — союзником. Тебе надлежит его подвергнуть казни, 
меня же наградить. И вот я прошу тебя или сохранить жизнь отца ради меня или же 
предать смерти за него». Сострадание охватило всех присутствовавших, и Цезарь 
согласился пощадить Метелла, хотя тот и был его злейшим врагом и много раз с 
презрением отвергал многочисленные дары, предлагаемые ему Цезарем, если он 
перейдет от Антония к нему.
255 
43. Рабы Марка благодаря своей преданности к нему и счастливой судьбе во все 
время действия проскрипционных списков скрывали его внутри дома. Когда 
объявлена была амнистия, он вышел из дома, словно из изгнания. Гирций, бежав из 
города вместе с домашними рабами, бродил по Италии, освобождая арестованных и 
собирая вокруг себя беглецов, опустошая сначала маленькие города, потом и 
большие, пока не стал во главе достаточно значительного отряда и не покорил 
племя бруттиев. Когда против него отправлено было войско, он со всею своею 
свитою передался Помпею. За Рестионом, думавшим, что он бежит один, следовал 
незаметным образом домашний раб, некогда выросший в его доме и видевший от него 
много добра, а потом ,за нерадивость заклейменный. Этот раб, представ перед 
господином, отдыхавшим среди болота, испугал его своим появлением. Раб сказал 
находившемуся в страхе Рестиону, что он не чувствует своего теперешнего клейма, 
но помнит больше о прошлых благодеяниях. Укрыв Метелла в какой-то пещере, он 
стал работать и, насколько мог, доставлял ему пищу. Когда у солдат, очутившихся 
вблизи пещеры, возникло подозрение насчет Рестиона и они направились к нему, 
раб, смекнув, последовал за ними и, забежав вперед, убил какого-то старика, 
шедшего по дороге, и отрубил ему голову. Когда же изумленные солдаты задержали 
его как убийцу прохожего, он сказал: «Я умертвил Рестиона, моего господина, 
наложившего на меня вот это клеймо». И они, отняв у него голову, чтобы получить 
награду, поспешили обратно в Рим. Раб же, уведя хозяина из пещеры, отплыл 
вместе с ним в Сицилию. 44. Аппий отдыхал на своей вилле, когда к нему 
ворвались солдаты. Раб одел его в свою одежду, сам же, улегшись на постель, как 
если бы он был господин, добровольно принял смерть вместо него, стоявшего 
вблизи под видом раба. Когда солдаты заняли дом Менения, раб сел в носилки 
господина и был вынесен другими рабами, соучастниками всего дела, после чего он 
и был, согласно его воле, убит вместо Менения, а тот бежал в Сицилию. 
Вольноотпущенник Виния Филемон, живший в роскошном доме, спрятал Виния в центре 
дома в железном ящике, какой римляне обыкновенно держат для денег или книг; по 
ночам он приносил Винию пищу вплоть до наступления гражданского мира. Другой 
вольноотпущенник, охранявший надгробный памятник своего господина, укрыл тут же,
 вместе с отцом, и сына его, приговоренного к смерти. Лукреций, скитав-
256 
шийся с двумя верными рабами, испытывая недостаток пищи, направился в Рим к 
жене, его несли на носилках рабы, как больного. Так как у одного из несших 
сломалась голень, он пошел пешком, положив руку на плечо другого. Находясь у 
ворот в том самом месте, где отец его, проскрибированный Суллой, был захвачен, 
он увидел бегущий отряд солдат. Испуганный зловещим совпадением места, он 
укрылся вместе с рабами в склепе. Когда кладбищенские грабители стали 
обыскивать гробницы, раб добровольно дал им себя ограбить, а Лукреций тем 
временем убежал к воротам. Обождав здесь раба, Лукреций поделился с ним одеждой 
и явился к жене. Он был укрыт ею на двойной крыше в пролете, пока некоторым не 
удалось добиться от триумвиров прощения для него. Впоследствии, при 
восстановлении мира, он стал консулом. 45. Сергий скрывался у самого Антония, 
пока последний не уговорил консула Планка внести предложение о возвращении его. 
В благодарность за это Сергий впоследствии, во время распри между Цезарем и 
Антонием, когда сенат ставил на голосование объявить Антония врагом отечества, 
лишь один открыто противился этому. Таким образом он спасся. Помпоний облачился 
в одеяние претора, а рабов нарядил в одежды, полагающиеся прислужникам претора 
по его должности. Он проследовал через весь город как претор — в сопровождении 
ликторов32, будучи тесно окружен прислужниками, чтобы его не узнали другие. Сев 
у ворот в государственную колесницу, он отправился во внутреннюю часть Италии, 
причем все принимали его и провожали как претора, отправленного триумвирами к 
Помпею для заключения мира, пока на государственной триреме33 Помпоний не 
переправился к нему.
46. Апулей и Арунций, выдававшие себя за центурионов, а рабов своих нарядившие 
солдатами, проскочили через ворота в качестве центурионов, преследующих других. 
Во время дальнейшего следования они разделились и стали освобождать 
арестованных, собирали вокруг себя беглецов, потом, когда у каждого из них 
образовался достаточно сильный отряд, они достали военные знамена и оружие, что 
их отряду придавало вид настоящего войска. Так как каждый из них, центурионов, 
направлялся к морю, то однажды, расположившись на стоянку около какого-то холма,
 они с