великим страхом смотрели друг на друга. На заре, спустившись с холма, 
каждый из них решил, что противная сторона — это войско, посланное про-
Аппиан. Гражданские войны 
257 
тив него, и, двинувшись навстречу друг другу, вступили в бой. Наконец, они 
узнали свою ошибку, бросили оружие, оплакивали происшедшее и обвиняли злой рок, 
во всем их преследующий. После этого один отплыл к Бруту, другой к Помпею. Один 
вместе с Помпеем возвратился, другой, по поручению Брута, управлял Вифинией, а 
после смерти Брута передал провинцию Антонию и был возвращен на родину.
Вольноотпущенник Вентидия связал его тотчас же после проскрипции, с целью якобы 
передавать его палачам. Ночью он склонил на свою сторону рабов, переодел их 
воинами и вывел таким образом господина, как центуриона, за город. Они прошли 
всю Италию вплоть до Сицилии и часто располагались на отдыхе вместе с другими 
центурионами, разыскивавшими Ветидия.
47. Один гражданин, включенный в списки, был скрыт в гробнице своим 
вольноотпущенником. Так как он не мог выносить зловещего вида могилы, 
вольноотпущенник поместил его в плохой наемной комнате. Поблизости жил солдат, 
и гражданин не перенес этого страшного соседства. Вдруг он проявил после 
робости удивительное мужество: он остригся и стал руководить школой в саМом 
Риме до наступления мирного времени. Эдил Волузий попал в проскрипционные 
списки; у него был друг, участник мистерий Исиды34, он выпросил у него 
культовое одеяние и, надев на себя полотняное доходящее до ног платье, нацепил 
собачью голову и в таком виде пробрался, якобы совершая таинства, к Помпею. 
Каленцы охраняли с оружием в руках своего согражданина Ситтия, много для них 
израсходовавшего благодаря своему исключительному богатству. Каленцы с угрозами 
сдерживали рабов, отражали солдат от стен города до тех пор, пока, с 
ослаблением смуты, не послали делегатов к триумвирам ходатайствовать за Ситтия 
и не добилась того, чтобы он, не имея права жить в остальной Италии, оставался 
в своем родном городе. Так Ситтий первый или даже единственный человек 
находился в изгнании в своем родном городе. Варрон, философ и историк35, с 
честью участвовавший в походе и командовавший войском, быть может, именно 
поэтому, как враг единовластия, подвергся проскрипции. Когда его родственники 
соревновались между собой в том, кому из них приютить его у себя, 
восторжествовал Кален; он спрятал его в вилле, где Антоний обычно 
останавливался во время путешествия, но ни один из рабов Варрона и Калена не 
донес, что Варрон скрывается в вил-
258 
ле. 48. Виргинии, человек красноречивый, указывал своим рабам, что если они 
убьют его из-за небольшого и к тому же неизвестного количества денег, они 
понесут всю тяжесть преступления и будут испытывать сильный страх относительно 
будущего, если же спасут его, они стяжают себе благочестивую славу и добрые 
надежды, а затем получат и деньги в гораздо большем количестве и более надежные.
 Рабы бежали вместе с ним, как если бы он был также раб, а когда господин их 
был опознан в городе, защищали его от солдат. Будучи схвачен последними, он и 
их убедил в том, что они хотят убить его не из вражды, но только ради денег. 
Деньги же, более надежные и более крупные, они получат, если проводят его до 
моря; жена обещала доставить ему туда судно и деньги. Солдаты, поверив этому, 
проводили его до моря. Так как Виргинии замешкался, она, решив, что он уже 
отправился по морю к Помпею, согласно уговору, отправилась обратно, оставив, 
однако, на берегу раба, чтобы тот сообщил о всем происшедшем Виргинию. Увидев 
его, раб побежал навстречу господину и, указав на корабль, еще видневшийся, 
рассказал о жене, деньгах и о причине, по которой он был оставлен на берегу. 
Солдаты опять всему поверили и, так как Виргинии просил их подождать, пока он 
вызовет обратно жену, или же последовать с ним к ней за деньгами, они, сев на 
судно, стали усердно грести и доставили его в Сицилию. Там, получив обещанное, 
они уже не покидали его, а служили ему до наступления мира. У Ребила 
судовладелец, взявший его на корабль, чтобы перевезти в Сицилию, потребовал 
денег, грозя донести на него, если не получит их. Но тот, как поступил и 
Фемистокл во время своего бегства3^ в свою очередь пригрозил, что донесет, так 
как он за деньги везет осужденного. Тогда судовладелец испугался и доставил его 
невредимым к Помпею. 49. Марк за то, что он был легатом Брута37, был внесен в 
списки. Будучи захвачен после поражения Брута, он прикинулся рабом и его купил 
Барбула. Видя, что он человек толковый, он поставил его над остальными рабами и 
поручил ему заведывание деньгами. Так как Марк был действительно во всем 
смышлен и разумен и выделялся по своему развитию среди рабов, Барбула относился 
к нему подозрительно. Однако он старался внушить ему надежду, что если он 
признается, что является одним из осужденных на смерть, он будет содействовать 
его спасению. Марк настойчиво отнекивался, выдумывая свое происхождение и имя 
своих прежних
Аппиан. Гражданские войны 
259 
господ; тогда Барбула взял Марка с собою в Рим в надежде, что если он 
действительно из проскрибированных, то побоится туда поехать. Но он последовал 
за господином. У ворот один из шедших навстречу Барбуле друзей, заметив, что 
Марк в качестве раба стоит возле него, тайно сообщил Барбуле о нем. Тот через 
Агриппу упросил Цезаря, и Марк был исключен из списка и сделался другом Цезаря. 
Немного времени спустя он занимал пост военачальника в битве против Антония при 
Акциуме; Барбула же командовал в войске последнего. Одинаковая судьба постигла 
обоих. Дело в том, что Барбула после поражения Антония, будучи взят в плен, 
прикинулся рабом, и Марк купил его, как бы не зная его. Рассказав все Цезарю, 
он просил за него и добился того, что ответил одинаковым образом Барбуле. 
Сходную судьбу разделили они впоследствии: оба они одновременно были консула