и, 
опытный в делах военных, не любил этих споров; но он скрывал свое негодование и 
вместе с тем молчал от нерешительности и страха, как будто бы уже был не 
начальником, а подчиненным и делал все по необходимости, а не по собственному 
решению. На человека великого, во всяком предприятии до этого дня бывшего 
наиудачливейшим, напало такое уныние, или потому, что, верно наметив полезное, 
он в этом не сумел убедить других, а как бы на игральную кость поставил и жизнь 
стольких людей и свою собственную славу, славу человека до сих пор непобедимого,
 или же при приближении бедствия его устрашало какое-то пророческое чувство, 
его, которому в настоящий день предстояло внезапно лишиться столь великой 
власти. Сказав своим друзьям, что этот день, кто бы из двух ни победил, 
послужит для римлян навсегда началом великих бедствий, он приготовился к бою. 
Некоторые, полагая, что от страха у Помпея вырва-
122 
лось его тайное намерение, считали, что если бы Помпеи тогда одержал победу, он 
не отрекся бы от единовластия.
70. Войско находилось в таком состоянии: многие писатели дают об этом 
сомнительные сообщения, я же предпочитаю следовать за теми римскими писателями, 
которые дают наиболее достоверные сведения об италийцах, с которыми они больше 
всего считались; что касается союзных войск, то о них римские писатели сообщают 
сведения недостоверные и не учитывают их как силу чужеземную, присоединение 
которой мало имело значения. Цезарь имел до 22 000 войск, из них около тысячи 
конницы; у Помпея войска было больше в два раза, в том числе около 7000 конницы.
 Таковы мнения тех, чьи сообщения наиболее правдоподобны, а именно, что в битве 
столкнулись друг с другом 70 000 италийцев. Другие авторы считают, что их было 
меньше 60 000, а другие, чрезмерно преувеличивая, насчитывают 400 000. Из этого 
количества одни авторы считают, что у Помпея было в полтора раза больше войска, 
чем у Цезаря, другие считают, что у Помпея было около двух третей всего 
количества — в такой степени колеблются сведения относительно точного 
количества. Во всяком случае несомненно, что тот и другой вождь больше всего 
полагались на италийцев. Отряд союзников у Цезаря состоял из конницы из 
цизальпийских галлов...84 и из некоторого количества трансальпийских. Из 
эллинов служили у него в качестве легковооруженных долопы, акарнаны, этолийцы. 
Таковы были военные союзники Цезаря. На стороне Помпея были представлены в 
громадном количестве все восточные народы: одни на конях, другие — пешими, а из 
Эллады — лаконцы, 'предводительствуемые своими собственными царями, и остальная 
часть Пелопоннеса, а с ними и беотийцы. Принимали участие в битве и афиняне, 
причем глашатаями обеих сторон было возвещено, чтобы войско не чинило афинянам 
никаких обид как лицам, посвященным культу богинь фесмофор85, принимающим 
только ради славы участие в битве, долженствующей решить судьбу римской 
гегемонии.
7 1. Кроме эллинов, в числе союзников были почти все народы, обитающие по 
морскому берегу в восточном направлении: фракийцы, геллеспонтийцы, вифинцы, 
фригийцы, ионяне, лидийцы, памфилийцы, писидийцы, пафлагонцы, киликийцы, 
сирийцы, финикийцы, еврейское племя и с ними соседящие арабы, киприйцы, родосцы,
 критские пращники и другие островитяне. Были и цари и ди-
123 
насты, приведшие свои войска: Дэиотар, тетрарх восточных галатов, Ариараф, царь 
каппадокийцев, стратег Таксил, который привел армян, живших по ею сторону 
Евфрата, Мегабат, наместник царя Артапата, который привел армян, живших по ту 
сторону Евфрата. Принимали участие в военных тяготах и другие незначительные 
династы. Говорят, и из Египта было прислано Помпею 60 кораблей от царствовавших 
тогда в Египте Клеопатры и ее брата, бывшего тогда еще ребенком, но эти корабли,
 как, впрочем, и весь остальной морской флот, в битве участия не принимали и 
остались в бездействии у острова Коркиры. И то обстоятельство, что Помпеи 
пренебрег флотом, следует считать величайшей необдуманностью, ибо при помощи 
морских сил, которыми он намного превосходил противника, он имел возможность 
повсюду лишать врага привозимых для него провиантов, вступив же в бой на суше, 
ему пришлось сражаться с людьми, которые от долгих военных трудов были в себе 
уверены и в битве становились словно звери. Но видно, Помпея, который 
остерегался их у Диррахия, прельстило божественное наваждение, как нельзя более 
во время послужившее в пользу Цезаря. Ибо благодаря этому войско Помпея весьма 
легкомысленно зазналось и, одержав верх над мнением своего военачальника, 
вступило в бой, не имея опыта в военном деле. Но так распорядилось божество, 
чтобы установить ту власть, которая теперь охватывает все.
72. Каждый из обоих вождей, собрав войско, возбуждал его речью. Помпеи при этом 
сказал следующее: «О, содружинники, вы сейчас скорее военачальники, чем воины. 
Ведь меня, желающего все больше и больше истощать Цезаря, вы призвали на этот 
бой. Поэтому и будьте распорядителями на этом состязании, обходитесь с врагами, 
как обычно обходятся гораздо более многочисленные с малочисленными, взирайте на 
них с презрением, как победители на побежденных, как молодые на стариков, как 
люди со свежими силами на сильно утомленных, сражайтесь как люди, у которых 
столь много сил и снаряжения и которые к тому еще сознают причины войны. Ибо мы 
сражаемся за свободу и отечество, опираясь на законы и добрую славу, имея 
стольких знатных мужей, сенаторов и всадников против сего одного человека, 
который желает присвоить себе верховную власть. Идите же, как вы о том и 
просили, с доброй надеждой, имея перед глазами то бегство врагов, которое 
произошло при
124 
Диррахии, то огромное количество знамен, которое мы, одержав победу, отняли в 
течение одного дня».
73. Так говорил Помпеи. Цезарь своим воинам сказал следующее: «О, друзья, 
наиболее трудное мы уже одолели: вместо голода и нужды мы состязаемся теперь с 
людьми. Этот день решает все. Вспомните, что вы обещали мне при Диррахии и как 
вы на м