лиям суждено быть римскими самодержцами, двое из них — Цинна и Сулла — уже 
были ими.
5. После того как это было сказано, сенат отрешил Лентула от должности, а 
Цицерон, отведя каждого заговорщика в помещение преторов, тотчас вернулся 
обратно и приступил к проведению относительно заговорщиков голосования. Вокруг 
здания сената стоял шум, так как в точности еще ничего не было известно, и 
страх охватил соучастников заговора. Рабы и вольноотпущенники самого Лентула и 
Цетега, собрав много ремесленников, пробрались окольными путями и окружили 
помещение преторов, чтобы освободить своих господ. Цицерон, узнав об этом, 
выбежал из сената; поставив стражу в нужных местах, он возвратился обратно и 
стал торопить сенат принять решение. Первым начал говорить Силан, избранный 
консулом на предстоящий год, — у римлян будущий консул высказывает мнение 
первым потому, я думаю, что ему самому придется в будущем приводить в 
исполнение многие постановления и в силу этого он будет судить обо
85
всем благоразумнее и осторожнее. Многие соглашались с Силаном, полагавшим, что 
этих людей следует подвергнуть высшей мере наказания. Но когда дошла очередь до 
Нерона, он сказал, что считал бы более правильным держать их под стражей до тех 
пор, пока не изгонят вооруженной силой Катилину и не расследуют детально все 
дело.
6. Тогда выступил Гай Цезарь, который не был свободен от подозрения в 
сообществе с заговорщиками, но с которым Цицерон не решился начать борьбу, так 
как Цезарь пользовался большой популярностью у народа. Цезарь прибавил, что 
Цицерону должно разместить заговорщиков в городах Италии — там, где он сам 
найдет удобным, — до тех пор, пока они не будут преданы суду. По мнению Цезаря, 
это нужно сделать после того, как Катилина будет побежден военной силой; таким 
образом, до суда и следствия не будет совершено ничего непоправимого в 
отношении весьма известных людей. Так как это мнение показалось правильным и 
было встречено с сочувствием, большинство сената готово было слишком поспешно 
переменить свою точку зрения. Тогда Катон, уже совершенно ясно говоря о 
тяготеющем над Цезарем подозрении, и Цицерон, опасаясь в виду наступающей ночи, 
как бы соучастники заговорщиков, еще бродившие по форуму и боящиеся за самих 
себя и за них, не совершили бы каких-нибудь эксцессов, — убедили сенат вынести 
приговор без суда, как над лицами, пойманными на месте преступления. Цицерон, 
пока еще сенат не был распущен, немедленно приказал перевести арестованных из 
помещения, где они содержались, в тюрьму и умертвить их на его глазах, в то 
время как толпа ничего об этом не знала, а затем, проходя мимо находившихся на 
форуме, он объявил об их смерти. Бывшие на форуме в ужасе стали расходиться, 
радуясь тому, что их участие в заговоре осталось нераскрытым. Таким образом, 
город вздохнул свободно после сильного страха, охватившего его в этот день, 7. 
Катилина же, у которого собралось около 20 000 человек, вооружил уже четвертую 
часть их и направился в Галлию для дальнейшей подготовки к действиям. Но второй 
консул, Антоний, настиг его у подошвы Альп15 и легко победил человека, который 
необдуманно замыслил необычайное дело и еще более необдуманно хотел осуществить 
его без достаточной подготовки. Ни Катилина, ни другой кто из его наиболее 
известных товарищей не сочли достойным себя искать спасения в бегстве, но 
погибли, бросившись в самую гущу врагов.
86
Так окончилось восстание Катилины, чуть-чуть не приведшее государство на край 
гибели. Цицерон, который раньше был всем известен благодаря только силе слова, 
теперь прославился и своими делами. Бесспорно, он казался спасителем гибнущего 
отечества. Велико было расположение к нему народа и разнообразны знаки 
величайшего к нему уважения. Когда Катон назвал его отцом отечества, народ 
приветствовал это криками: некоторые полагают, что такое благоговение, 
начавшись с Цицерона, перешло на лучших из теперешних императоров. Ибо, хотя 
они и царствуют, но титул отца отечества дается им не сразу вместе с другими 
титулами, но лишь с течением времени и с большим трудом, как высшее признание 
их подвигов.
8. Цезаря, который был назначен претором в Испанию, некоторое время не пускали 
из Рима ростовщики, так как долги, в которые он попал из-за своего мотовства, 
во много раз превышали его состояние. Передавали, что, по его собственным 
словам, ему нужно было 2 5 миллионов сестерциев16, чтобы расплатиться со всеми 
долгами. Кое-как успокоив пристававших к нему заимодавцев, Цезарь уехал в 
Испанию. Там он не думал вступать в сношения с городами, решать судебные дела и 
т.п., считая это не приносящим ему пользы. Собрав войско, Цезарь нападал на еще 
не подвластных Риму иберов, пока не объявил всю Испанию подчиненной римлянам, 
причем послал в римское государственное казначейство много денег. За это сенат 
разрешил ему отпраздновать триумф!7.
В то время как Цезарь в предместьях Рима занимался подготовкой пышного триумфа, 
в городе происходили выборы консулов, и домогавшимся этой должности необходимо 
было там присутствовать. Но тот, кто вступил в город, уже не мог принять 
участие в триумфе18. Поэтому Цезарь, жадно стремясь к власти и не имея 
возможности заранее подготовить триумф, обратился к сенату с просьбой разрешить 
ему принять участие в домогательстве консульского звания заочно, через друзей. 
Цезарь знал, что это незаконно, однако так поступали и другие. Но так как Катон 
высказался против него и так как последний день предвыборной борьбы тратился на 
прения в сенате, Цезарь решил отказаться от триумфа, спешно прибыл в Рим и, 
выставив свою кандидатуру в консулы, ожидал исхода голосования.
9. В это время Помпеи, который приобрел большую славу и влияние после похода 
против Митридата, потребовал, чтобы сенат утвердил те раздачи, которые он сде-
87
дал царям, династам и городам. Из зависти к Помпею большинство сената 
высказ