то, что они возбудили волнения, вели войну против 
консулов, объявили рабам свободу, чтобы побудить их к отложению. Все они 
объявлены были врагами римлян, и всякий встречный мог безнаказанно убить их или 
отвести к консулам. Имущество их было конфисковано. Против них посланы были 
сыщики, которые и захватили Сульпиция и убили его.
61. Марий бежал от них в Минтурны, один, без слуги и раба, и там нашел 
прибежище в одном не бросавшемся в глаза доме. Минтурнские власти, бывшие в 
страхе пред объявлением, охраняли человека, бывшего шесть раз консулом и 
совершившего много блестящих подвигов, и не захотели убить его сами. Они 
подослали к нему с мечом проживавшего в Минтурнах галла. Говорят, что галл, 
когда он подошел к Марию, лежавшему в темноте на соломе, испугался его; ему 
показалось, что глаза Мария блестят и горят как огонь. А когда Марий, 
приподнявшись со своего ложа, во всю мочь крикнул ему — Как? Ты смеешь поднять 
руку на Мария? — галл стремглав выбежал из дома, словно сумасшедший, и вопил: — 
Не могу я убить Гая Мария! — После этого и на минтурнские власти, и раньше 
медлившие решиться покончить с Марием, напал какой-то непонятный страх: им 
вспомнилось предсказание, данное Марию в его детстве, что он будет семь раз 
консулом. В самом деле, рассказывают, будто на грудь мальчика Мария упали семь 
орлят, и тогда предсказатели объявили, что он будет семь раз занимать высшую
43
должность. 62. Припомнив это и решив, что и галл вдохновлен был какою-то 
божественною силою и потому испугался, минтурнские власти тотчас же выслали 
Мария из города туда, где он мог бы спастись. Марий знал, что Сулла ищет его, 
что конные солдаты гонятся за ним; он пробирался по непроходимым дорогам к морю 
и, встретив на пути хижину, расположился там на ночлег и набросал на свое тело 
листья, а заслышав шум, скрывался под ними. Когда шум стал слышен еще более, он 
вскочил в лодку одного старого рыбака и заставил старика, несмотря на бурю, 
отчалить, причем разрубил канат, расправил парус и предоставил судьбе нести его.
 Лодку пригнало к какому-то острову. Там Марий нашел корабль, принадлежавший 
знакомым ему людям, и на нем переправился в Африку. Так как правитель Африки 
Секстилий воспрепятствовал Марию как врагу высадиться на берег, он зимовал на 
море, недалеко за пределами Африки, у границ Нумидии. При известии о том, что 
Марий пребывает на море, к нему приплыли осужденные вместе с ним Цетег, Граний, 
Альбинован, Леторий и другие, в том числе и сын Мария. Все они скрылись из Рима 
к правителю Нумидии Гиемпсалу, откуда потом убежали, подозревая, что последний 
их выдаст. Они, по примеру Суллы, замышляли насильственные действия против 
родины, но так как у них не было войска, они только следили за дальнейшим ходом 
событий.
63. Между тем в Риме Сулла, несмотря на то, что он как первый, захвативший 
город при помощи вооруженной силы, мог бы, пожалуй, стать единоличным владыкою, 
добровольно отказался от применения насилия, после того как отомстил своим 
врагам. Отослав войско в Капую, Сулла снова стал управлять как консул. С своей 
стороны, сторонники изгнанных, в особенности принадлежавшие к числу зажиточных, 
а также многие богатые женщины, придя в себя от страха пред вооруженными 
действиями, возбужденно добивались возвращения изгнанников. Они этого 
добивались всеми средствами, не останавливаясь ни перед какими затратами, ни 
перед злоумышлениями на жизнь консулов, зная, что, пока они живы, возвращение 
изгнанников невозможно. В распоряжении Суллы и после того, как истекло его 
консульство, было войско, врученное ему по декрету для войны с Митридатом, и 
оно охраняло его. Другого консула, Квинта Помпея, народ из жалости к опасному 
положению, в ка-
44
ком он был, назначил правителем Италии и командиром другой армии, которая 
должна была защищать ее и которая находилась тогда под командою Гнея Помпея. 
Последний, узнав о назначении на его место Квинта Помпея, был этим недоволен; 
однако, когда Квинт прибыл в его ставку, он принял его и на следующий день во 
время делового разговора показал вид, что он. как частный человек, готов 
уступить ему место. Но в это время окружавшие их в большом числе люди, делавшие 
вид, что они слушают беседу Квинта и Гнея, убили консула. Когда прочие 
бросились бежать, Гней вышел к ним и выразил свое негодование по поводу смерти 
противозаконно убитого консула, но, излив свой гнев, все же тотчас принял 
командование®4.
64. Когда весть о смерти Помпея дошла до Рима, Сулла, испугавшись за свою жизнь,
 тотчас отовсюду собрал вокруг себя своих друзей и ночью держал их при себе. 
Немного спустя он затем уехал в Капую к своей армии и оттуда переправился в 
Малую Азию. Тогда друзья изгнанников, рассчитывая на Цинну, ставшего преемником 
Суллы по консульству, начали подстрекать новых граждан, указывая им, что они, 
согласно намерению Мария, должны настаивать на зачисление их во все трибы — 
иначе голоса их, как подаваемые после всех, потеряют свое значение. Это 
послужило прелюдией к возвращению Мария и его сторонников. Когда старые трибы 
со всею энергию восстали против допущения в их состав новых граждан, Цинна 
оказался на стороне последних, получив, как думают, взятку в 300 талантов65. На 
защиту старых триб встал другой консул, Октавий. Сторонники Цинны заняли форум, 
имея при себе спрятанные кинжалы, и с криком требовали допущения новых граждан 
во все трибы. Лучшая часть народа, также со скрытыми кинжалами, примкнула к 
Октавию. Пока он дома у себя обдумывал предстоящее, разнеслось известие: 
большая часть трибунов налагает свое veto66 на все совершающееся, новые 
граждане волнуются и, обнажив свои кинжалы уже во время пути, теперь вскочили 
на ораторские кафедры и угрожают противящимся трибунам. Узнав об этом, Октавий 
направился по Священной дороге в с