шаяся под его командой, фактически перешла в руки Рожера, и в итоге 
младший брат принял на себя роль предводителя. Это, как мы увидим в дальнейшем, 
привело к разделу владений Робера и позволило Рожеру, свободному от всех 
обязательств перед Апулией, посвятить острову столько внимания, сколько он 
заслуживал.
        Рожер наверняка понимал, что по условиям, объявленным в Мельфи, вся 
Сицилия, когда она будет завоевана, отойдет Роберту; каковы бы ни были его 
собственные заслуги, он может рассчитывать только на вознаграждение, которое 
его своенравный брат решит ему предоставить. Однако не исключено, что он в 
какой-то мере предвидел дальнейшее развитие событий и подозревал, что его шансы 
могут оказаться большими, чем теперь кажется. Определенно он с самого начала 
проявлял решимость и воодушевление в той же степени, что и сам герцог Апулии. 
Через несколько недель после взятия Реджо он совершил пробную вылазку через 
пролив: высадился как-то ночью с полусотней отборных воинов в окрестностях 
Мессины и двинулся к городу; но сарацины были начеку и оттеснили налетчиков 
обратно к их судам. Одновременно начались приготовления к полномасштабному 
вторжению.
        Они продвигались мучительно медленно. Апулия волновалась, и Роберту в 
октябре 1060 г. срочно пришлось возвращаться туда. Император Константин X Дукас,
 который за год до того занял трон в Константинополе, отправил новую армию в 
Италию в последней попытке спасти то, что осталось от его Лангобардских Фим. 
Войско было не очень большим, но нападение застало нормандцев врасплох; Гвискар 
находился в Калабрии, и вначале греки встретили мало сопротивления. Даже когда 
Роберт и его брат Можер появились с поспешно собранной армией, они не смогли 
сразу сдержать продвижение греков, и к концу года большая часть восточного 
берега была отвоевана и сам Мельфи оказался в осаде. К январю 1061 г. положение 
стало настолько серьезным, что Гвискар призвал на помощь Рожера с оставшимися в 
Калабрии войсками. Сицилийская операция, казалось, откладывается на 
неопределенное время...
        Но Рожер не был склонен откладывать поход. К середине февраля он вновь 
появился в Калабрии, как раз вовремя, чтобы использовать новую возможность, 
которая внезапно и неожиданно представилась. Долгие распри между двумя 
сицилийскими эмирами, Ибн ат-Тимнахом и Ибн аль-Хавасом, теперь вылились в 
открытое военное столкновение. Некоторое время назад, в безнадежной попытке 
уладить ссору, Ибн ат-Тимнах женился на сестре Ибн аль-Хаваса, но последний 
теперь держал ее в своей горной крепости в Энне и отказывался вернуть ее мужу. 
Его нежелание легко объяснимо и, несомненно, разделялось самой дамой, поскольку 
у нее незадолго до того вышел спор с Ибн ат-Тимнахом, в ходе которого он, 
охваченный гневом, вызвал слуг и приказал им вскрыть ей вены; к счастью, ее сын 
вовремя вызвал докторов и спас ее жизнь. Вскоре после ее бегства Ибн ат-Тимнах, 
возможно более стремившийся сохранить самоуважение, нежели брак, пошел на Энну, 
чтобы вернуть свою законную собственность; но он не смог ничего поделать с 
самой неприступной крепостью в Сицилии, а вместо этого потерпел бесславное 
поражение в долине под ее стенами. Вместе с остатками армии он отступил в 
беспорядке в Катанию, и там его соглядатаи вскоре донесли, что Ибн аль-Хавас 
готовит карательную экспедицию и открыто поклялся покончить с Ибн ат-Тимнахом 
раз и навсегда.
        Рожер находился в Милето, когда на вторую неделю февраля 1061 г. Ибн 
ат-Тимнах прибыл собственной персоной просить его помощи и предложил нормандцу 
- по словам арабского историка Ибн аль-Атхира - в награду за уничтожение своего 
врага ни более ни менее как владение всей Сицилией. От такого предложения 
трудно было отказаться. Рожер быстро собрал войско из ста шестидесяти рыцарей и 
нескольких сот пеших солдат и маленький флот под командованием Годфрида Риделя, 
одного из самых способных командиров Гвискара, и спустя несколько дней 
высадился в северо-восточной оконечности острова. Прежний опыт Рожера 
предостерегал его от того, чтобы беспокоить гарнизон Мессины; его план, 
одобренный Ибн ат-Тимнахом, который находился при войске, состоял в том, чтобы 
проследовать по северному берегу до Милаццо, совершая по возможности вылазки во 
внутренние области и разоряя как можно больше территорий Ибн Хаваса по пути. 
Затем, хотя никто из хронистов этого ясно не пишет, в его намерения, 
по-видимому, входило захватить мыс Милаццо и превратить его в постоянный 
нормандский плацдарм в Сицилии, который мог быть использован для выгрузки 
дополнительных припасов, а также для высадки подкреплений и, в конечном итоге, 
основных частей армии36. Вначале все шло хорошо: Милаццо был взят, затем почти 
без борьбы сдалась Рометта. Нормандцы захватили добычу - она включала, 
по-видимому, большое количество скота - и для того, чтобы обеспечить ее 
благополучную доставку в Реджо, вся армия вернулась на мыс Фаро, где стоял на 
якоре флот. Тем временем в Мессине поднялась тревога. Гарнизон крепости 
поспешил к берегу и встал лагерем на склоне холма, так что его не было видно с 
побережья. Более осмотрительные на сей раз, поскольку нынешнее нормандское 
войско намного превосходило тот отряд, который они без усилий отбросили за год 
до этого, - сарацины собирались подождать момента, когда погрузка будет в 
полном разгаре, и напасть на нормандцев, курсирующих небольшими группами между 
берегом и кораблями. Это хорошая идея могла "иметь успех, но, к счастью для 
нормандцев, противные ветры затрудняли погрузку, и прежде чем работа началась, 
Рожер узнал о присутствии врага. Его сводный брат Серло - один из четырех 
Отвилей, которые не стали искать удачи в Италии, - имел сына с тем же именем; 
юноша недавно присоединился к своему дяде в Калабрии и подавал большие надежды. 
Рожер отправил его атаковать сарацин с фланга, велев ему прежде всего помешать 
им отступить по узкой прибрежной полосе назад в Мессину. План сработал, и арабы 
вместо того, чтобы захватить н