х людей. Юлиана привели к Луцию Вителлию и 
зарезали у него на глазах, сначала зверски избив плетьми. Некоторые 
рассказывали, будто жена Луция Вителлия Триария, нагло опоясавшись солдатским 
мечом, творила жестокости на заваленных трупами улицах поверженного, 
погруженного в отчаяние города. Муж ее в знак одержанной победы отправил брату 
лавровый венок и спрашивал, что ему надлежит делать дальше, — немедленно 
возвращаться, раз он и так уже слишком задержался, или остаться в Кампании для 
полного покорения края. Сомнения Луция Вителлия оказались спасительными не 
только для партии Веспасиана, но и для всего государства: если бы солдаты, и 
прежде фанатически преданные Вителлию, а теперь еще ободренные победой, успели 
вернуться в Рим, сражение здесь было бы тяжелым и сама столица могла бы 
погибнуть. При всей своей подлости Луций Вителлий был человек деятельный и 
представлял серьезную угрозу, если не благодаря своим достоинствам, как бывает 
у людей доблестных, то, как это бывает у негодяев, — благодаря своим порокам.
      78.  Пока в стане вителлианцев происходили описанные события, войско 
Веспасиана оставило Нарнию652 и, остановившись в Окрикуле653, спокойно 
праздновало сатурналии654. Пытаясь хоть как-то оправдать столь странную 
неторопливость, приближенные Антония говорили, что надо подождать Муциана. 
Правда, находились люди, утверждавшие, будто Антоний медлит неспроста; будто 
Вителлий прислал ему письмо, в котором предлагал изменить Веспасиану, обещая за 
это должность консула, руку дочери и огромное приданое. Другие отвечали, что 
все это выдумки, сочиненные в угоду Муциану. Существовала, наконец, и третья 
версия, согласно которой полководцы Веспасиана условились между собой держать 
Рим под угрозой, но не доводить дело до штурма, а дождаться, пока Вителлий, 
покинутый своими верными когортами и лишенный всякой опоры, сам откажется от 
власти; план этот якобы не удалось осуществить по вине Сабина, который сначала 
вел себя безрассудно, а потом струсил: опрометчиво было с его стороны браться 
за оружие, и только трусостью можно объяснить, что он не сумел отстоять от 
каких-то трех когорт655 неприступную Капитолийскую крепость656, способную 
выдержать нападение большой армии. Нелегко, видно, возложить на кого-нибудь 
одного ответственность за ошибки, в которых повинны все. В самом деле, Муциан 
своими двусмысленными письмами тормозил продвижение победоносных войск; Антоний 
был виноват в том, что неожиданно начал прислушиваться к его советам, скорее 
всего стремясь переложить на Муциана ответственность за затяжку кампании; 
другие полководцы считали, что война выиграна, и думали лишь о том, как бы под 
конец отличиться. Даже Петилий Цериал, которому было поручено провести тысячу 
всадников через Сабинское поле и вступить в Рим по Соляной дороге, откуда 
вителлианцы их меньше всего ожидали657, и тот не торопился выполнить 
возложенную на него миссию. Весть об осаде Капитолия положила конец всем этим 
колебаниям.
      79.  Антоний двигался к Риму по Фламиниевой дороге. Глубокой ночью дошел 
он до Красных камней658 и тут понял, что опоздал: его ждали вести о страшных 
событиях в столице — убит Сабин, Капитолий горит, в городе паника. Говорили 
также, что народ и рабы вооружаются, дабы выступить на защиту Вителлия. 
Потерпел поражение со своими конниками и Петилий Цериал. Считая, что враг уже 
разбит, он стремился вперед, не соблюдая никакой осторожности, и вдруг 
наткнулся на засаду из всадников и пехотинцев. Битва развернулась под самым 
Римом, среди садов и строений, на кривых извилистых улицах, хорошо знакомых 
вителлианцам, но внушавших страх конникам Цериала. Последние к тому же далеко 
не все сражались с одинаковым пылом: среди них было немало солдат, совсем 
недавно, под Нарнией, перешедших на сторону флавианцев, и теперь они старались 
угадать, какая партия возьмет верх. В этой битве префект конницы Юлий Флавиан 
был захвачен в плен; остальные в беспорядке бежали; победители преследовали их 
только до Фиден659.
      80.  Этот успех еще усилил энтузиазм народа. Городская чернь взялась за 
оружие. Мало у кого были настоящие боевые щиты, большинство вооружилось чем 
попало, толпа размахивала дротами — требовала сигнала к началу битвы. Вителлий 
поблагодарил их и приказал двигаться на защиту города. Собравшийся тут же сенат 
назначил легатов, которые отправились в войско противника, чтобы убедить его, 
якобы ради интересов государства, согласиться на мир и прекращение военных 
действий. Судьба этих легатов сложилась по-разному. Явившиеся к солдатам 
Петилия Цериала, которые и слышать не хотели о перемирии, едва не погибли. 
Ранен был претор Арулен Рустик660: ярость солдат вызвало не только звание посла 
и претора, над которым они надругались, но и горделивое достоинство, отличавшее 
этого мужа. Свиту его разогнали, первый ликтор661, осмелившийся расчищать в 
толпе дорогу претору, был убит. Охваченные бешеной ненавистью к своим же 
согражданам, забыв о неприкосновенности послов, которую чтят даже чужеземные 
племена, они убили бы легатов под самыми стенами родного города, если бы Цериал 
не приказал окружить прибывших охраной. Несколько лучший прием встретили 
посланцы сената, явившиеся к Антонию, — не потому, что солдаты здесь были 
дисциплинированнее, а потому, что командующий крепче держал их в руках.
      81.  В число легатов замешался всадник Музоний Руф, ревностный 
последователь философов и поклонник стоицизма662. Попав в армию вителлианцев, 
он принялся толковать окружавшим его вооруженным солдатам о благах мира и 
ужасах войны. Некоторые смеялись, большинству было противно. Его бы, наверное, 
избили и выгнали, но он вовремя послушался людей, убеждавших его по-хорошему, и,
 испугавшись сыпавшихся на него со всех сторон угроз, прекратил свои неуместные 
поучения. Навстречу армии вышли также девы-весталки, несшие Антонию письмо 
Вителлия. Он просил отложить решающее сражение на один день и уверял, что 
благодаря этой отсрочке легче удастся все уладить. Антоний с почетом отпустил 
весталок, Вителлию же написал, что после убийства Сабина и пожара Капитолия ни 
о каких переговорах не может быть и речи663.
      82.  В