старался нападать на людей известных. Самые благоразумные и умеренные из 
сенаторов разняли их, и все вернулись в Бононию336, так как надеялись там 
скорее получить новые сведения и тогда еще раз обсудить создавшееся положение. 
На дороги, ведущие к Бононии, были высланы люди, которые расспрашивали каждого 
новоприбывшего. Среди последних оказался вольноотпущенник Отона. Его спросили, 
почему он покинул своего господина; вольноотпущенник отвечал, что несет 
предсмертные распоряжения Отона, что, когда он уходил, Отон был еще жив, но уже 
порвал все нити, связывающие его с этим миром, и помышлял лишь о мнении 
потомства. Сенаторы пришли в восхищение от доблести Отона, из уважения к смерти 
не стали расспрашивать дальше и тотчас обратили все помыслы к Вителлию.
      54.  На совещаниях сенаторов присутствовал его брат Луций Вителлий. Он 
уже принимал льстивые выражения преданности, как вдруг ужасная весть, 
принесенная вольноотпущенником Нерона Ценом, привела всех в оцепенение: прибыл 
четырнадцатый легион, войска соединились в Брикселле, победители уничтожены, 
борющиеся стороны поменялись местами. Цен распустил этот слух, чтобы с помощью 
столь радостного известия вновь придать силу подорожной, данной ему Отоном и 
которой никто не хотел подчиняться. Цен действительно был немедленно доставлен 
в Рим, но там через несколько дней казнен по приказу Вителлия. Однако 
солдаты-отонианцы поверили распространившемуся слуху, и положение сенаторов 
стало еще опаснее. Паника росла, ибо все решили, будто отъезд сенаторов из 
Мутины носил официальный характер и знаменовал их отказ поддерживать дальше 
партию Отона. Теперь сенаторы вообще перестали собираться, каждый принимал 
решения на свой страх и риск. Наконец, прибыло письмо от Фабия Валента, которое 
рассеяло все страхи. К тому же смерть Отона была столь прекрасна, что молва о 
ней распространилась очень быстро, и дольше сомневаться в ней было невозможно.
      55.  В Риме волнений не знали. В установленный обычаем срок были устроены 
игры в честь Цереры337. Когда актеры в театре объявили, что Отон умер и префект 
Рима Флавий Сабин привел все находящиеся в городе войска к присяге Вителлию, 
имя победителя было встречено аплодисментами. Народ обходил храмы, неся 
украшенные лаврами и цветами изображения Гальбы, неподалеку от бассейна Курция, 
на том месте, которое умирающий Гальба обагрил своей кровью, из венков сложили 
нечто вроде могильного холма. Сенат разом присвоил Вителлию все почести, 
которые были придуманы за долгие годы правления других принцепсов338. 
Постановили воздать хвалу и благодарность германской армии и отправить легатов, 
которые бы выразили войскам удовлетворение сената. Письма Фабия Валента 
консулам были прочитаны и найдены весьма умеренными; с еще большей 
благосклонностью отметили скромность Цецины, не приславшего никаких писем.
      56.  Между тем Италия терпела беды и страдания еще худшие, чем во время 
войны. Рассыпавшиеся по колониям и муниципиям вителлианцы крали, грабили, 
насиловали; жадные и продажные, они любыми правдами и неправдами старались 
захватить побольше и не щадили ни имущества людей, ни достояния богов. 
Находились и такие, что переодевались солдатами, дабы расправиться со своими 
врагами. Легионеры, хорошо знавшие местность, выбирали самые цветущие усадьбы и 
самых зажиточных хозяев, нападали на них и грабили, а если встречали 
сопротивление, то и убивали; командиры понимали, что находятся во власти солдат,
 и не решались запрещать им что бы то ни было. Цецина был занят только своими 
честолюбивыми планами, Валент же так запятнал себя хищениями и вымогательством, 
что ему ничего не оставалось, как покрывать преступления других. Италия, и без 
того уже разоренная, едва могла прокормить все эти пешие и конные войска, едва 
выносила все эти несчастья и оскорбления.
      57.  Тем временем Вителлий, ничего еще не зная о своей победе и готовясь 
к длительной войне, стягивал остальные силы германской армии. Он оставил в 
зимних лагерях немногих престарелых солдат и поспешно вербовал рекрутов в 
галльских провинциях, чтобы пополнить свои легионы. Охрану рейнского берега он 
поручил Гордеонию Флакку339 и присоединил к своим войскам восемь тысяч солдат 
из британской армии340. Едва он продвинулся на несколько дневных переходов, как 
получил известие о том, что битва при Бедриаке выиграна и смерть Отона положила 
конец войне. Вителлий тут же собрал войска и воздал солдатам хвалу за 
проявленную ими доблесть. Армия стала требовать, чтобы он даровал права 
всадника своему вольноотпущеннику Азиатику341. Вителлий отказался выполнить эту 
просьбу, слишком уж отдававшую грубой лестью, но потом, с присущим ему 
непостоянством, негласно сделал то, на что не хотел согласиться открыто, и на 
пиру вручил кольца342 Азиатику, подлому рабу и злобному пройдохе.
      58.  В эти же дни прибыло сообщение о том, что на сторону Вителлия 
перешли обе Мавритании и что прокуратор этих провинций343 Альбин убит. Лукцей 
Альбин был назначен управлять Мавританией Цезарейской еще Нероном. После того 
как Гальба распространил его полномочия и на Тингитанскую провинцию, в его 
руках оказались крупные силы: девятнадцать когорт, пять эскадронов конницы и 
большой отряд мавританцев, которые столько грабили и насильничали, что тоже 
приобрели немалый военный опыт. После убийства Гальбы Альбин, который склонялся 
на сторону Отона и которому Африка представлялась слишком тесным полем 
деятельности, стал угрожать Испании, отделенной от Мавритании лишь узким 
проливом. Это вызвало опасения у Клувия Руфа344. Он приказал десятому легиону 
выйти к побережью и делать вид, будто готовится переправа в Африку, а сам 
выслал вперед центурионов и поручил им склонить мавров на сторону Вителлия. 
Сделать это им было нетрудно, ибо слава германской армии гремела в этих 
провинциях. В довершение всего распространился слух, будто Альбин брезгует 
должностью прокуратора, украшает себя царскими регалиями и принял имя Юбы345.
      59.  Настроение в мавританских провинциях изменилось. Префект кавалерии 
Азиний Поллион, один из ближайших друзей прокуратора, и префекты когорт Фест и 
Сципион были удавлены, Альбин убит, когда он, прибыв мор