ми. Хозяева, уверенные, что кругом царят мир и 
безопасность, с женами и детьми выбегали навстречу войскам, и тут их настигала 
война со всеми ее ужасами. Прокуратором Приморских Альп257 был в это время 
Марий Матур. Он собрал местных жителей, среди которых было много молодежи, и 
задумал, опираясь на нее, преградить отонианцам путь в свою провинцию. Но уже в 
первой схватке горцы были перебиты или разбежались, как того и следовало 
ожидать от людей, наспех собранных, не имевших представления ни об устройстве 
лагерей, ни о едином командовании; таким солдатам и победа не в славу, и 
бегство не в укор.
      13.  Сражение это только раздражило солдат Отона, и они решили выместить 
свою досаду на жителях города Альбинтимилия258. Победа не принесла никакой 
добычи, так как крестьяне были нищи и плохо вооружены, захватить их, чтобы 
продать в рабство, тоже не удалось, потому что они прекрасно знали местность и 
ловко прятались. Алчность отонианцев хоть как-то насытилась лишь страданиями ни 
в чем не повинных горожан. Ненависть к солдатам Клемента еще возросла, когда 
пример редкой доблести явила одна из лигурийских259 женщин. Она где-то укрыла 
своего сына, доверив ему, как полагали солдаты, все свои богатства. Они пыткой 
хотели добиться от женщины, где она прячет сына, но она указала себе на живот и 
ответила, что скрывает его в своем теле. Ни угрозы, ни смерть не заставили ее 
отречься от своих гордых слов260.
      14.  К Фабию Валенту явились перепуганные гонцы из Нарбоннской Галлии и 
донесли, что флот Отона угрожает этой провинции, присягнувшей на верность 
Вителлию. Одновременно к нему через своих легатов обратились за помощью и 
колонии261. Валент послал им две тунгрские когорты262, четыре эскадрона и всю 
тревирскую конницу263, поставив во главе их Юлия Классика264. Часть этих войск 
он позже задержал в колонии Форум Юлия, опасаясь, что, отведя в глубь страны 
все свои силы, он упустит контроль над морем и ускорит этим нападение 
отонианского флота. Путь на врага продолжали двенадцать конных отрядов и 
пехотинцы, набранные из солдат обеих когорт. К ним добавили когорту лигурийцев, 
которые издавна знали местность и потому могли оказать большую помощь, а также 
пятьсот новобранцев из Паннонии, еще не успевших принести присягу. Битвы 
пришлось ждать недолго. Отонианская армия была расположена так, что приморские 
холмы занимала часть солдат морской пехоты вместе с местными ополченцами, 
прибрежную равнину — преторианцы265, а море — флот, в полном боевом порядке, 
грозно развернутый фронтом к берегу и готовый в нужную минуту прийти на помощь. 
Вителлианцы, главную силу которых составляла не пехота, а кавалерия, разместили 
в ближних ущельях отряды горцев, а когорты поставили тесными рядами позади 
конницы. Конные отряды тревиров, позабыв осторожность, далеко вырвались вперед. 
Их встретили ветераны претория, а с фланга стали засыпать камнями ополченцы, 
благо метать камни вполне по силам и крестьянам; рассеянные среди солдат, они 
все — и храбрецы, и трусы — с равным пылом стремились к победе. Вителлианцы 
были уже разбиты, когда с тыла на них обрушился флот, обративший их в полное 
замешательство. Окруженные со всех сторон, они были бы начисто истреблены, если 
бы спустившаяся ночная тьма не остановила победителей и не скрыла бегущих.
      15.  Хотя вителлианцы и были побеждены, они не успокоились. Подтянув 
вспомогательные войска, они напали на врагов, которые после одержанной победы 
чувствовали себя в безопасности и действовали не так решительно, как раньше. 
Часовые были перебиты, оборона лагерей прорвана, и схватки закипели уже у самых 
кораблей. Тут только преторианцы пришли в себя и, заняв соседний холм, начали 
сопротивляться, а вскоре и сами перешли в наступление. Резня была ужасная; 
погибли, засыпанные дротами, префекты тунгрских когорт, долго удерживавшие 
своих солдат в боевом строю. Отонианцам тоже победа стоила немало крови: они 
так увлеклись преследованием конников Вителлия, что те, повернув, лошадей, сами 
окружили и разбили их. Затем, как бы заключив перемирие и опасаясь, одни — 
внезапной атаки кавалерии, другие — неожиданного нападения флота, противники 
разошлись: вителлианцы отошли к Антиполису, городу в Нарбоннской Галлии; 
отонианцы вернулись в Альбигаун, во внутренней Лигурии266.
      16.  Слава победоносного флота разнеслась по Корсике, Сардинии, по другим 
соседним островам и заставила их сохранить верность Отону. Корсику, однако, 
чуть не погубило безрассудство прокуратора Декума Пакария267, принесшее ему 
самому смерть, а пользы в столь долгой и трудной войне не оказавшее никому. Из 
ненависти к Отону он решил поддержать Вителлия силами корсиканцев, чем оказал 
бы ему, даже если бы задуманный план и удался, лишь незначительную помощь. 
Собрав всех, кто пользовался на острове влиянием, Пакарий рассказал о своих 
намерениях, а возражавших ему триерарха либурнских судов268 Клавдия Пиррика и 
всадника Квинтия Церта велел убить; остальные, устрашенные их гибелью, 
присягнули на верность Вителлию. Толпа, ничего не понимавшая в происходящем и, 
как всегда, готовая трепетать, если трепещут другие, тут же последовала их 
примеру. Однако, когда Пакарий приступил к воинскому набору и начал требовать 
от местных жителей, не привыкших ни к какому порядку, строгого исполнения 
воинских обязанностей, они стали проклинать обрушившиеся на них тяготы и 
раздумывать о своем бедственном положении. Мы живем на острове, рассуждали они, 
Германия и легионы от нас далеко, а флот — рядом. Не раз ведь уж было, что 
моряки уничтожали население и губили людей, даже надежно защищенных пешими и 
конными войсками. Все как один отвернулись от Пакария, но, не решаясь пока что 
выступить открыто и прибегнуть к силе, выжидали подходящего времени для мятежа. 
Он был убит раздетый и беспомощный, вместе со своими слугами, когда однажды, 
проводив гостей, собирался сесть в ванну. Убийцы сами доставили Отону их головы,
 будто головы врагов. Однако они не получили ни награды от Отона, ни наказания 
от Вителлия: в бурном течении событий это преступление затерялось среди других, 
несравненно бóльших.
      17.  Как я уже говорил, силианская к