углая 
галерея окаймляет один из тех маленьких ручейков, которые древние называли 
эврипами. Канал, по которому текла вода, был со всех сторон обложен белым 
мрамором и имел около пяти метров ширины и немного более метра глубины. 
Пространство, ограниченное течением ручья, образует остров, на который можно 
пробраться по одному из мраморных мостиков. По причудливой, но не лишенной 
изящества, мысли устроителя в центре круглого острова был сооружен 
четырехугольный дворик, который украшала, вероятно, какая-нибудь статуя. 
Маленькие круглые комнаты и обращенные к эврипу ниши с фонтанами расположены 
были на неравной величины отрезках между четырехугольником двора и окружностью 
острова. Трудно себе представить что-нибудь более оригинальное, чем эти 
причудливые сочетания.



176
 
Пол комнаты дворика и галереи усеян осколками мрамора. Здесь найдены были куски 
колонн и барельефов, изображавших морских чудовищ, тритонов, нереид. 
Предполагают, что это прелестное здание представляло собой рыбный садок.
Около императорских покоев были устроены приемные комнаты. Нужно думать, что 
Адриан, хотя и заявлял о своей любви к уединению, устраивая эту виллу, тем не 
менее не отказался окончательно от своих обязанностей императора. Как ни 
многочисленны друзья правителей, эти громадные залы устраивались не для одних 
только друзей Адриана. Чтобы добраться до этих приемных комнат, надо было 
пройти длинный ряд различных зданий. Восьмиугольный вестибюль вел в один из тех 
дворов, которые римляне называли перистилями. Их было много в вилле, но этот 
перистиль был самый обширный и самый прекрасный. Здесь впоследствии собрали так 
много богатых остатков, найденных в вилле, что архитекторы дали этому перистилю 
название Piazza d'oro (Золотая площадь). Эта площадь была окружена портиком и 
вымощена розовым мрамором;
многочисленные статуи дополняли великолепную отделку. В глубине перистиля 
напротив восьмиугольного вестибюля расположена была большая зала под куполом и 
с полукруглой абсидой в конце. По четырем углам ее были устроены ниши для 
статуй. В этой прекрасной зале и в перистиле, который ей предшествовал, и 
давались, вероятно, императорские аудиенции; здесь императору представлялись 
депутации от городов и провинций. К официальным апартаментам примыкала другая 
зала, которую одни считали храмом, другие — местом собрания философов; хотя 
вероятнее всего то, что в этом помещении Адриан творил суд, окруженный членами 
своего частного совета.
Близ Пойкила раскопки обнаружили площадку для атлетических упражнений с 
обширными службами. Кроме того, в вилле был одеон и два театра, один для 
представлений греческих пьес, другой для латинских. Два рядом стоящие здания, 
заключающие в себе много комнат, считают библиотекой. Над одним из них 
возвышается трехэтажная башня, которая могла служить обсерваторией для 
императора, столь любившего занятия астрологией. По обычаю, библиотеки должны 
были заключать в себе не только произведения знаменитых писателей, но и их 
бюсты. Наконец, возможно, что в вилле была зала для публичных чтений, которые 
были тогда в большой моде и пользовались особым расположением Адриана.
Ученые пробовали определить место ада, который, как говорили, император хотел 
воспроизвести в своей вилле, но это предприятие представляется совершеннейшей 
химерой, так как неизвестна даже его форма. Неизвестно даже, было ли это 
совершенно фантастическое сооружение, или же оно воспроизводило описание шестой 
книги Энеиды. Знаменательно, что Адриан желал устроить тартар и елисейские поля 
в своей даче. Значит ли это, что он был озабочен



177
 
мыслями о будущей жизни? Это мало вероятно. Рассказывают, что, чувствуя 
приближение смерти, он имел столько самообладания, что мог сочинять шутливые 
стишки, в которых обращаясь «к своей маленькой душе, трепещущей и милой», 
говорил ей: «Ты отправишься теперь в страну бледную, суровую и обнаженную, где 
тебе уже нельзя будет предаваться обычным играм». В каком виде представлял он 
себе эту «бледную и обнаженную» страну? Мы должны отказаться от мысли узнать 
это когда-нибудь.
(Boissier, Promenades archrelogiques, pp. 203 et suiv., chez Hachette).

Глава VI. ОДЕЖДА И ПИЩА
1. Одежда римлян
Одежда римлян разделялась на два разряда: верхняя (amictus) и нижняя (indutus). 
Главную верхнюю одежду составляла тога. Она была отличительным признаком 
гражданина; ввиду этого во времена империи изгнанникам запрещали ее одевать; 
точно так же иностранец не смел облекаться в тогу. С другой стороны, 
подвергался порицанию и гражданин, который вздумал бы нарядиться в иностранное 
платье. В последний век республики стал входить в моду греческий pallium, но 
Август запретил носить его, по крайней мере, на форуме и в цирке. Впоследствии 
тогу продолжали носить лишь высшие классы; ее надевали также клиенты, когда 
являлись получать свой подарок (sportula) от патрона. Тога была также 
обязательным костюмом в театре, на общественных играх, в суде, во время 
официальных церемоний и при дворе.
Растянутая на плоскости тога имела вид ромба с закругленными вершинами: таким 
образом она предс