из политического расчета, подчиняясь воле брата, – и наслаждается своим званием 
законной супруги. Клеопатра же, владычица огромного царства, называется лишь 
любовницей Антония, но не стыдится, не отвергает этого имени – лишь бы только 
видеть Антония и быть с ним рядом, но если отнять у нее и это последнее, то она 
умрет. В конце концов Антоний до такой степени разжалобился и по-бабьи 
растрогался, что отправился в Александрию, всерьез опасаясь, как бы Клеопатра 
не лишила себя жизни» (Плут. Ант. LIII).

Октавия, чтобы удержать Антония, уехала из Рима и направилась к нему. Но в 
Греции она получила письмо от Антония и вынуждена была вернуться в Рим.

«Когда Октавия вернулась из Афин, Октавиан, считая, что ей нанесено тяжкое 
оскорбление, предложил сестре поселиться отдельно, в собственном доме. Но 
Октавия отказалась покинуть дом мужа и, сверх того, просила Октавиана, если 
только он не решил начать войну с Антонием из-за чего-либо иного, не принимать 
в расчет причиненную ей обиду, ибо даже слышать ужасно, что два величайших 
императора ввергают римлян в бедствия междоусобной войны: один – из любви к 
женщине, другой – из оскорбленного самолюбия. Свои слова она подкрепила делом. 
Она по-прежнему жила в доме Антония, как если бы он и сам находился в Риме, и 
прекрасно, с великодушною широтою продолжала заботиться не только о своих детях,
 но и о детях Антония от Фульвии. Друзей Антония, которые приезжали от него по 
делам, она принимала с неизменной любезностью и была за них ходатаем перед 
Октавианом. Но тем самым она невольно вредила Антонию, возбуждая ненависть к 
человеку, который платит черной неблагодарностью такой замечательной женщине» 
(Плут. Ант. LIV).




Рим. Театр Марцелла


Клеопатра сумела настолько подчинить Антония своей воле, что в 37 г. до н. э. 
он послал Октавии развод и официально женился на египетской царице.

«В Рим Антоний отправил своих людей с приказом выдворить Октавию из его дома, и 
она ушла, говорят, ведя за собой всех детей Антония (кроме старшего сына от 
Фульвии, который был с отцом), плача и кляня судьбу за то, что и ее будут 
числить теперь среди виновников грядущей войны. Но римляне жалели не столько ее,
 сколько Антония, и в особенности те из них, которые видели Клеопатру и знали, 
что она и не красивее и не моложе Октавии» (Плут. Ант. LVII).

Октавия больше замуж не вышла. Она жила в Риме и растила не только своих детей, 
но и детей Антония от Фульвии и от Клеопатры (всего девять человек). Она умерла 
в 11 г. до н. э., окруженная всеобщим уважением и почетом.

В 1927 г. при раскопках мавзолея Октавиана Августа в Риме обнаружили надгробную 
плиту Октавии и ее мужа Марцелла с лаконичной и бесстрастной надписью: «Марцелл,
 сын Гая, зять Августа Цезаря; Октавия, дочь Гая, сестра Августа Цезаря».

В честь Октавии и в память ее сына Марцелла Август построил в Риме театр 
Марцелла и портик Октавии (это была замкнутая крытая двойная колоннада, 
окружавшая значительное пространство, где находились два храма, зал, библиотека 
и сад с фонтанами и статуями работы знаменитых греческих мастеров). От театра 
Марцелла сохранилась часть внешней стены, а от портика Октавии – фронтон и 
несколько колонн.



Агриппа

Марк Випсаний Агриппа, человек незнатного происхождения, был близким другом и 
верным соратником Октавиана Августа: они были почти ровесниками, и дружба их 
возникла еще в молодые годы.

Агриппа был талантливым полководцем, и под его командованием одержаны почти все 
победы войск Октавиана. В 30 г. до н. э. Октавиан породнился с Агриппой, выдав 
за него замуж свою племянницу Марцел-лу, дочь Октавии.

В 29 г. до н. э. после окончания гражданской войны Октавиан советовался с 
Агриппой и Меценатом о том, следует ли ему отказаться от власти или сохранить 
ее. Как передает Дион Кассий, в речи Агриппы были такие слова:

«Не удивляйся, Цезарь, что я буду советовать тебе отказаться от единовластия, 
хотя лично я извлек из него множество благ, пока ты им владел.

Я считаю, что надо заранее подумать не о моем личном благе, о котором я вообще 
не забочусь, а о твоем и об общем благе. Рассмотрим спокойно все, что связано с 
единовластием, и пойдем тем путем, какой укажет нам разум. Ведь никто не скажет,
 что нам надо любым способом схватить власть, даже в том случае, если она