поступать правильно. Вилик не должен слоняться без дела; он всегда трезв и 
никуда не ходит на обед. Рабов заставляет работать; следит, чтобы делалось то, 
что приказал хозяин. Пусть не считает себя умнее хозяина» (К а т о н. 
Земледелие. 1, 7; 5, 1-3. – В кн.: Сергеенко М. Е. Ученые земледельцы древней 
Италии. Л., 1970, с. 29-30).

«Теперь расскажу о средствах, которыми возделывают землю. Некоторые считают, 
что это люди и те, кто людям помогает и без кого невозможно возделывать землю. 
Другие производят тройное деление: есть орудия говорящие, бессловесные и немые. 
К говорящим относятся рабы, к бессловесным – волы, к немым – телеги» (В а р р о 
н. Сельское хозяйство. 1, 17, 1. – Там же, 1970, с. 63).

Характер типичных взаимоотношений господина и раба метко передает лаконичная 
римская пословица: «Сколько рабов, столько врагов».

Сенека, римский философ I в., признавал, что от гнева рабов людей погибло не 
меньше, чем от гнева царей (см. Сен. Луц. 4, 8).

Антагонизм между рабами и рабовладельцами не был единственным антагонизмом 
римского общества: положение осложнялось наличием третьего класса, который 
находился в большем или меньшем антагонизме с первыми двумя. Такой третьей 
социальной силой были мелкие свободные собственники, главным образом 
земледельцы и ремесленники, которые жили трудом своих рук, имея в хозяйстве 
одного или двух рабов. Им было очень трудно конкурировать с дешевым рабским 
трудом; их слабое хозяйство нередко терпело крах под натиском развития 
товарного производства, основанного на более широком применении рабского труда.

Во II в. до н. э. процесс разорения и обезземеливания мелких собственников стал 
массовым явлением, которое пагубно отразилось на боеспособности государства.

В те времена римское войско по сути дела представляло собой народное ополчение. 
Каждый гражданин, в зависимости от своего имущественного положения, был обязан 
идти на войну с собственным вооружением и при этом не получал никакого 
жалования – ему доставалась лишь доля военной добычи. Самых бедных граждан, не 
имевших денег на покупку оружия, на войну не брали; называли их пролетариями 
(от латинского слова proles – потомство), ибо от этих бедняков государству не 
было иного проку кроме того, что они производили на свет потомство.

Во II в. до н. э. Римская аристократическая республика была сотрясена мощными 
раскатами грома восстаний рабов в Сицилии и местного населения в Испании и 
Пергаме. Римским войскам лишь с великим трудом и далеко не сразу удалось 
совладать с этими грозными стихиями.

Часть римской аристократии стала осознавать, сколь опасно для государства 
беспредельное увеличение числа рабов и быстрое сокращение количества мелких 
свободных собственников.

Наиболее дальновидный и здравомыслящий из римлян Тиберий Гракх в 133 г. до н. э.
 предложил ограничить размеры землевладения и наделить землей разорившихся 
римских граждан. Не только жалость к бездомным беднякам, но и страх перед 
массами рабов лежали в основе реформ Тиберия Гракха, что хорошо видно из его 
слов, переданных историками Плутархом и Аппианом.

«Дикие звери, населяющие Италию, имеют норы, у каждого есть свое место и свое 
пристанище, а у тех, кто сражается и умирает за Италию, нет ничего, кроме 
воздуха и света; бездомными скитальцами бродят они по стране вместе с женами и 
детьми, а полководцы лгут, когда перед битвой призывают воинов защищать от 
врага родные могилы и святыни, ибо ни у кого из такого множества римлян не 
осталось отчего алтаря, никто не покажет, где могильный холм его предков, 
нет! – и воюют и умирают они за чужую роскошь и богатство, эти «владыки 
вселенной», как их именуют, которые ни единого комка земли не могут назвать 
своим!» (Плут. Т. Г. IX).

«С негодованием говорил Гракх о массе рабов, непригодных для военной службы, 
всегда неверных по отношению к своим господам. Он напомнил о том, как незадолго 
до того в Сицилии господа пострадали от рабов, сильно увеличившихся в своем 
числе из-за потребности в рабских руках для земледельческих работ; напомнил он 
и о войне римлян против них, не легкой и не короткой, но затянувшейся на долгое 
время и имевшей своеобразные и опасные перипетии» (Ann. Г. В. 1, 9).

Но римская аристократия, находившаяся у власти, не была едина в своих 
стремлениях и помыслах. Часть ее активно выступила против реформ, заподозрив их 
инициатора в стремлении к захвату власти. Хотя Тиберий Гракх был убит, брат его 
Гай продолжил дело, и земельная реформа все-таки была проведена в жизнь: на 
некоторое время процесс разорения мелких земледельцев был приостановлен, и 
число их возросло на несколько десятков тысяч.

Деятельность братьев Гракхов и их трагическая кончина отчетливо показали, что в 
правящем классе нет единства.