ет — дело советчика!
 Дети тщетно сидели в засаде несколько часов. А удод всячески дразнил их, 
омывая перья и крылья в прозрачной воде ручья, подлетал к силкам, хлопал 
крыльями и возвращался назад, на дерево.
 Наконец дети потеряли всякую надежду, забрали свои силки и ушли. Удод тем 
временем проголодался. Увидев, что из силков выпали зерна приманки, он решил 
подобрать их, подлетел к ним без всякого страха… и попал в один случайно 
забытый силок! Как он ни бился, ничто не помогало. Тогда удод сказал себе:



   Часто гибнут наши желания, но нет в том гибели.
   В этой пропасти счастье идущих таится!



 Он закрыл глаза и приготовился к смерти. Но на счастье его, праведник, 
совершив прогулку, возвращался назад той же дорогой. Увидав своего знакомца в 
беде, он поспешил ему на помощь, разорвал петли силка и стал упрекать, говоря:
 — Ты пренебрег советом друга и едва не погиб позорной смертью!
 Удод признал свою вину и сказал:
 — Разве ты не знаешь, великий святой, что бесполезно остерегаться Рока?! Что 
никак невозможно противостоять Судьбе?! Когда она тебя настигнет, знания и сила 
становятся бесполезны, даже самая мудрая птица не минует силков! Сказано 
поэтом:



   С Судьбою не борись, ведь это безнадежно,
   Разрушить можно жизнь и силою ничтожной!



 И другим поэтом сказано:



   Каждый день что-то новое в мире вершит небосвод,
   Перед чем отступает людской остроумный расчет.
   Пусть наш разум, как солнце златое, сверкает с высот, —
   Он загадкам Судьбы разрешенья вовек не найдет!



 — Да, — заключил Крикс свою притчу, — верно сказано, и я с тем согласен:  
«Когда настигнет судьба, то и у мудрого зрение слепнет!» 
 Все спутники двух вождей переглянулись: каждый понял, что притчи Спартак и 
Крикс рассказывали не всем, а друг другу. Дальнейшую часть пути проделали 
молча: каждому было над чем подумать.
 К полуночи отряд прибыл на место: в прекрасный дубовый лес, полный спелых 
желудей, усыпавших всю землю под деревьями, — величайшей отрады свиней.
 Погонщики сняли с мулов поклажу, поставили шатры, устроили становище. Крикс 
выставил положенное охранение и послал разведчиков еще раз обойти окрестности. 
Потом все участники охоты вооружились и, разделившись на два отряда — охотников 
и загонщиков, — отправились к тому месту, куда кабаны выходили на кормежку.
 Ночь была прекрасной. Полная луна серебристым мягким светом заливала все 
вокруг. Легкий ветерок слегка волновал листья на высоких деревьях.
 Крикс, Спартак и часть их товарищей — охотники — разместились за деревьями в 
засаде, остальные — загонщики — оцепили со всех сторон лесок, включая часть 
озера, к которому кабаны ходили пить и купаться. Засады разместились, принимая 
во внимание ветер, прекрасный слух и обоняние диких свиней (запах человека они 
улавливают на расстоянии в 500—600 шагов). В полном молчании все слушали ночную 
тишину, резкие крики каких-то ночных птиц, изредка проносившихся в вышине, 
легкий шелест листвы от порывов ветра, отдаленную возню мелких ночных животных, 
вышедших на охоту…
 Сидели в засаде долго — не меньше часа. Первыми увидели кабанов загонщики. 
Находившаяся перед ними в значительном отдалении чаща кустарника вдруг 
затрещала — все насторожились! — и через минуту перед глазами загонщиков 
показался кабан. Он был огромен, буровато-серый, на хребте топорщилась жесткая 
грива из сивой щетины. Крепкие толстые ноги поддерживали мощное туловище и 
огромную голову с маленькими глазками и крупным пятачком. Изо рта у кабана 
торчали огромные трехгранные нижние клыки — удар таких клыков на охоте часто 
бывает смертелен! — и небольшие верхние, тупые и короткие.
 Кабан стоял неподвижно. Убедившись, что опасности