ракл так хватил его палицей, что разом вышиб из него дух! Злодей кончил жизнь,
 как и его жертвы: бешеные кобылицы разорвали его на куски, и Геракл увел их к 
царю Еврисфего, у которого служил! Вот почему по всей Фракии чтут Геракла и на 
монетах выбивают надпись: «Геракл — спаситель фракийцев».
 Местные цари ведут значительную торговлю, получают со всех сторон много 
подарков. В торговле первенство должно быть отдано, бесспорно, медам и одриссам.
 У одриссов тоже значительный флот, совершающий длительные плавания, с зерном, 
с прекрасными изделиями наших ремесленников. Регулярно эти корабли отплывают от 
фракийских берегов, где пена вокруг скал белеет, волны бурно поднимаются и 
разбиваются о сушу на тысячи брызг, где такое горячее солнце и одновременно 
яростные ветры, — ведь знаменитый Борей является фракийским богом и считается в 
то же время зятем афинян, поскольку он женат на дочери героя Эрехтейя.
 Царская власть во многих землях Фракии, не стану скрывать, становится все 
тяжелее. Цари деспотичны и алчны, все они страшно любят «подарки», которые 
вымогают с помощью самого мерзкого насилия. Все цари живут одинаково: среди 
каждодневной несправедливости, величайшего лицемерия, в немыслимом разврате, 
среди постоянных убийств недовольных, родственников, братьев и детей, среди 
откровенных грабежей соседей и подданных, среди ужасных клятвопреступлений, 
постоянной опасности быть преданными собственными домашними. Каждый день за 
обедом глотают цари противоядие — так боятся они, что их могут отравить! — и 
каждый день цари сами себе говорят: «Я богат, но хочу быть еще богаче! Я славен,
 но хочу затмить славой Александра Великого!» И они воюют всю жизнь с 
небольшими передышками. В покоренных землях цари живут в укрепленных имениях. 
Из опасения восстания они днем и ночью держат на конюшне взнузданных коней. При 
неблагоприятном обороте событий они готовы — быстрее ветра! — бежать из 
захваченной страны!
 Фракийцы покоряются своим царям, хорошим и дурным, но по-разному: хорошим — из 
уважения, дурным — только под давлением силы!
 О наших рабах я скажу коротко: рабов мы быстро отпускаем за выкуп или 
принимаем в общину с равными правами. Рабы наши большей частью женщины. Они 
пасут скот, занимаются домашним хозяйством. Самое трудное рабство, без сомнения,
 у одриссов. Они все больше отказываются от заветов предков, все больше 
становятся похожими на римлян!
 Мы, фракийцы, всегда много воевали — и между собой, и с внешними врагами. 
Воевали как все: за добычу, за пастбища, за славу. Наши цари воюют ныне за 
налоги. Побежденные должны исправно платить их. Дважды фракийцам приходилось 
отражать натиск сильных врагов: персов и кельтов-скордисков. С трудом, с 
большими потерями (они захватили многие наши земли на длительный срок) удалось 
отбиться от них. Теперь перед фракийцами третий, самый сильный враг — римляне! 
К ним во Фракии нет единого отношения: одни стоят за союз с римлянами, другие — 
за непримиримую борьбу. Народ квиритов успешно продвигается на восток и на 
запад, сокрушая по очереди своих врагов. И повсюду римляне одинаковы в своей 
политике: всюду требуют людей избранных и сильнейших в свое войско, детей знати 
берут в заложники, а говорят лицемерно: «Мы намерены обучить их латинскому 
языку!» На самом же деле они готовят из них верных приспешников и слуг, а 
родине — заклятых врагов! О других «подвигах» римлян стоит ли говорить? Всем 
они хорошо известны: римляне непокорных грабят и разоряют, знать выгоняют из 
родовых поместий, у простых людей отнимают дома и поля, всех — даже царских 
родственников! — включают в число рабов! Можно ли с этим примириться?!
 Общие крики:
 — Мы не примиримся никогда!
 — И мы тоже не намерены мириться! Мы и наши союзники почти каждый год атакуем 
их войска в Македонии и Далмации! Надо нападать на них всюду, где только можно,
 — и тогда мы победим!
 Местная знать вся военная. Благородными, по фракийским понятиям, являются 
только те, кто знает одно военное дело и чужд физическому труду. Впрочем, такой 
взгляд, как вы знаете, свойствен многим народам. И у германцев считается 
леностью и малодушием добывать потом то, что можно добыть кровью.
 Фракийцы на протяжении веков служат воинами и полководцами-наемниками по всему 
Средиземноморью: в Вифинии, Лидии, Понте, Македонии, на Крите, на Боспоре, в 
Иудее, Египте, у римлян. Самые знаменитые государи — Филипп и Александр из 
Македонии, Антиох III Великий, Птолемей Филопатор, Филипп V, Прусий IV, 
персидский царевич Кир — все они очень ценили наших воинов и полководцев. У 
самого персидского царя Дария Кодомана армией, которая давала Александру 
Великому сражение у реки Граник, командовал фракиец по имени Ресак!
 Фракийцы очень часто поднимаются в чужих землях до положения крупных 
полководцев, людей, близких к царям, определяющих военную политику, решающих 
династические вопросы. Немудрено: они очень часто играют роль царской охраны.
 Наших дзибетидов всегда окружают отборные, воинственные юноши. В дни мира — 
они их гордость, на войне — преданная опора. Такие дружины доставляют 
дзибетидам широкую известность. У кого дружина знаменитее и сильнее, к тому 
всегда направляется много делегаций с просьбой о помощи против каких-то врагов, 
с дарами.
 — А каковы у вас брачные обычаи? — спросил германец Церулей. — Я слышал много 
противоречивого.
 — В брачных отношениях у нас господствует такой порядок, — ответил Спартак. — 
Жен покупают за большую плату, добывают в набегах и крепко стерегут от чужих 
посягательств. Девушек содержат свободно и не препятствуют им сближаться с 
мужчинами. Богатые люди имеют до тридцати жен. Афинский поэт Менандр сказал про 
фракийцев совершенно справедливо (да он и сам являлся наполовину фракийцем!):



   Берет у нас по десять каждый жен
   Иль по одиннадцать, иные больше дюжины.
   Ч