ими военными 
действиями, а быстротой и целесообразностью принятых им мер. Знает это Африка, 
с которой он стряхнул иго несметных полчищ врагов, напоив ее их собственной 
кровью. Знает это Галлия, через которую он открыл нашим легионам дорогу в 
Испанию по грудам убитых галлов. Знает это Испания, столь часто видевшая 
поражение и истребление им такого множества врагов; знает это опять-таки та же 
Италия, которая под гнетом ужасов и опасностей невольнической войны его 
призвала к себе на помощь из чужбины — и вскоре увидела, как ее враги, при 
одном его ожидании присмиревшие и павшие духом, были уничтожены и стерты с лица 
земли при его прибытии…
 …Ваше дело, квириты, желать и требовать, — как вы это, впрочем, и делаете, — 
чтобы эта божья милость могла осенять его неуклонно и вечно, к счастью для нас 
и нашей державы, к чести для него самого».
 Так и в таком духе говорили помпеянцы, прославляя своего молодого вождя. 
Сторонники же Красса не имели чем подкрепить притязания своего главы. Поэтому и 
в народном собрании, и в сенате они потерпели неудачу: сенат принял после 
оживленных прений постановление, в котором отмечал, что требование народом 
новых выборов справедливо и что следует его удовлетворить в самый кратчайший 
срок.
 Этим постановлением исход всего дела оказался предрешен. Ни у кого не вызывало 
сомнения, что Помпей (оказывая, если сочтет нужным, давление на несогласную 
часть избирателей) добьется теперь нужных ему полномочий. Так действительно и 
получилось. Благодаря сильной агитации и крайнему раздражению народа на 
затеянную Крассом осаду противники Помпея потерпели полное поражение. Красса 
лишили его чрезвычайных (проконсульских) полномочий. Было решено, что он 
передаст новому главнокомандующему Помпею — тоже в ранге проконсула — войско, а 
сам вернется в Рим для исполнения своих прямых обязанностей в качестве претора.
 Итоги выборов означали для Красса полную катастрофу. Теперь у нею оставался 
один-единственный шанс — заставить Спартака дать битву до прибытия Помпея и во 
что бы то ни стало победить.
 С такой мыслью тотчас после выборов Г. Цезарь с небольшим отрядом хорошо 
вооруженных, верных ему гладиаторов поспешно выехал из Рима. Не щадя лошадей, 
он мчался на Регийский полуостров в ставку Красса с докладом об отчаянном 
положении дел и с предложением пойти на риск — дать Спартаку генеральное 
сражение.
 Впереди себя Цезарь послал скоростных гонцов с письмами об итогах выборов — 
одного морем, другого по сухому пути…




 Глава двадцать шестая
 ВОЙСКА СПАРТАКА ПОКИДАЮТ РЕГИЙСКИЙ ПОЛУОСТРОВ



 I

 Два дня спустя (по морю от Рима до ставки Красса было около 500 километров) 
одно из писем Цезаря прибыло к своему адресату. Собрав к себе легатов, Красс в 
их присутствии зачитал письмо, в котором сообщалось о результатах выборов, о 
выступлении Помпея с войском на юг и о раздававшихся при выборах голосах, что 
именно ему будет принадлежать окончание войны: придя, он сразу даст Спартаку 
битву и разом уничтожит его.
 Выслушав короткое письмо Цезаря [47] , легаты Красса, а вместе с ними и 
полководец, погрузились в мрачные размышления. Перед всеми стоял один 
мучительный вопрос: что делать дальше? Проклятый Спартак, несмотря на нехватку 
продовольствия (так говорили перебежчики), никак не желает сдаваться. Что 
делать? Ломать собственную стену? Сколько трудов на нее затрачено — и каких!.. 
Идти со Спартаком на бой — этого требует обстановка… А если опять легионы 
побегут, как бежали они неоднократно?.. Но не ждать же сложа руки?.. Или 
все-таки уступить Помпею славу победителя?..
 Молча сидели легаты, погруженные в свои мысли. Напряженные лица у П. Консидия, 
Кв. Аррия, М. Муммия, Гн. Скрофы. Очень велика ставка.
 А Красс заново — от начала — пересматривал свою жизнь. Что такое происходит?.. 
Или он напрасно терзает себя честолюбивыми мыслями?.. Напрасно борется с 
Помпеем? Напрасно не хочет примириться с положением второго лица в Риме?..
 Уступить?.. Тогда он не подвергнет риску свою жизнь, судьбу горячо любимой 
жены и двух дорогих сыновей — Публия и Марка; тогда он доживет до глубоких 
седин и избежит ужасных опасностей…
 Но нет: покой и Красс несовместимы, как несовместимы желание власти и 
трусость!.. Он не может перестать быть собой, не может отступить перед Помпеем 
и Спартаком!.. Что бы ни сулило будущее, надо смело встретить его!.. И кому, 
собственно, точно известно, что честолюбие доведет его до плачевного конца?.. В 
самом деле: кому?..
 Отдернем на мгновение закрытую для Красса и его офицеров завесу Судьбы! 
Посмотрим, какое будущее на склоне лет приготовит он себе!..

 II

 …И когда знатные слушатели стали рукоплескать искусной декламации Ясона из 
славного города Тралл, в зал вошел доблестный полководец п