, и Александра, сына Филиппа, как мне кажется, они и вовсе 
действовали дурно и недостойно самих себя.


9. Что же касается держав Азии, то ни одна из них в отношении подвигов и 
доблести не может сравниться даже с самыми малыми странами из европейских ввиду 
изнеженности и трусости их народов. Это докажет в дальнейшем эта моя работа; 
ведь при помощи битв римляне овладели таким количеством народов Азии, над 
которыми они властвуют еще и теперь, хотя за эти народы сражались македоняне; 
тогда как для завоевания Ливии и Европы римляне потратили много труда и сил. 
Если опять-таки сложить длительность господства ассирийцев, мидян и персов, 
этих трех величайших империй до Александра, сына Филиппа, то не хватило бы 
времени до тех девятисот лет, сколько до настоящего времени продолжается власть 
римлян,
[29]
а если взять размеры владений этих государств и сопоставить их с величиной 
владений римлян, я полагаю, что они не составят даже половины их; 
свидетельством этого служит то, что у римлян власть простирается от крайнего 
запада и обращенного к западу океана до горы Кавказа и реки Евфрата, а через 
Египет — до живущих выше эфиопов и через страну арабов — к восточному океану. 
Таким образом, границей им служит океан и на восходе и на закате солнца; к тому 
же они господствуют над всем находящимся внутри морем и над всеми находящимися 
в нем островами, а на океане над бреттанами. У мидян же и персов самым большим 
морем был Памфилийский залив и один только остров — Кипр или, может быть, 
какой-либо другой небольшой в море около Ионии; а что касается Персидского 
залива (ибо владели они и им), то какую малую часть его составляет открытое 
море?
[30]


10. Владения же македонян, какими они были до Филиппа, сына Аминты, были очень 
небольшие, и к тому же одно время они находились в подчинении. Деяния же самого 
Филиппа, полные трудов и неприятностей, заслуживают похвалы, но и они касались 
только Эллады и прилежащих областей. При Александре же Македонское государство 
стало выдающимся по величине и обширности, удаче и быстроте военных действий и 
едва не дошло до безграничного и неподражаемого, но по кратковременности своего 
могущества уподобилось блестящей вспышке молнии; ведь даже тогда, когда оно 
распалось на многие сатрапии, некоторые его части были весьма блестящи. У моих 
царей
[31]
у одних было войско в сто тысяч пеших воинов и сорок тысяч всадников, триста 
боевых слонов, две тысячи боевых колесниц, и тяжелого вооружения было 
заготовлено для трехсот тысяч воинов. Вот что у них было для военных действий 
на суше, для морских же сражений они имели быстроходных судов и всякого рода 
других меньших — две тысячи, триер же от полуторок до пентер — тысячу пятьсот; 
снаряжения для военного флота было заготовлено в двойном количестве и таламег
[32]
с золочеными кормами и носами, на которые садились сами цари, когда плыли 
куда-нибудь, — восемьсот, денег же в сокровищницах — семьсот сорок тысяч 
египетских талантов. Такое вот значительное количество снаряжения и войска 
собрал и такое количество оставил после себя, как это явствует из царских 
записей ([nagrafvn), второй после Александра царь Египта,
[33]
который из всех царей был наиболее способным добывать средства, и наиболее 
блестящим в их расходовании и наиболее деятельным и великолепным в 
строительстве. Представляется очевидным, что и многое из образа действия других 
сатрапов (satrapvn)
[34]
немного уступало этому. Но все пошло прахом при их преемниках, так как они 
восставали друг на друга: ведь только таким образом гибнут великие державы, 
когда в них происходят гражданские междоусобия.


11. Держава же римлян величиной и счастьем выделилась из всех благодаря 
благоразумию и умению учитывать обстоятельства времени, в приобретении этого 
могущества они превзошли всех своей доблестью, выдержкой и упорством, не 
увлекаясь при счастливых обстоятельствах, пока твердо не укрепляли своей власти,
 и не падая духом при несчастьях; в иной день у них гибли двадцать тысяч 
человек, в другой — сорок, а в иной и пятьдесят. И часто им грозила опасность 
потерять самый город,
[35]
и ни голод, ни постоянные болезни, ни внутренние волнения, а иногда и все это 
вместе взятое не отклонило их от жажды почестей, пока в течение семисот лет, 
перенося беды и подвергаясь опасности, они мало-помалу не подняли свою власть 
до теперешнего могущества и приобрели счастье благодаря благоразумию.


12. Эти события описывали многие из эллинов и многие из римлян, и история эта 
много длиннее, чем история Македонской державы, которая является величайшей из 
прежних. Но когда я встречался с таким повествованием и хотел точно 
познакомиться с доблестью римлян при столкновении с каждым отдельным народом, 
сочинение часто переносило меня из Карфагена к иберам, и от иберов в Сицилию