ставляя продовольствие, прокладывая дороги и на труднопроходимых реках наводя 
мосты и разбивая нападающих фракийцев, пока не довел их до Геллеспонта. За это 
сенат освободил сына его Деметрия, бывшего у римлян заложником, и сложил с него 
денежные взносы, которые за ним оставались. Те же самые фракийцы, когда римляне 
возвращались после победы над Антиохом, а Филиппа не было с ними, отняли у них 
добычу и многих убили; этим особенно ясно было показано, сколько пользы принес 
им Филипп, когда они шли против Антиоха.


6.
[706]
 По окончании войны с Антиохом многие стали обвинять Филиппа, что, с одной 
стороны, он наносит обиды, я с другой — не выполняет того, что было 
постановлено Фламинином, когда он водворял порядок в Элладе. Для возражений 
против этих обвинений в его защиту послом отправился Деметрий, приятный 
римлянам давно, еще с того времени, когда он был у них заложником, да и 
Фламинин усиленно рекомендовал его сенату. Так как он был молод и волновался, 
ему приказали прочитать памятную записку отца, в которой по каждому пункту было 
отмечено, что это вот уже сделано, а это будет сделано, хотя оно определено 
несправедливо: это замечание было прибавлено ко многим пунктам. Сенат, уважая 
его недавнее рвение в войне с Антиохом, сказал, что он прощает его, и прибавил, 
что из-за Деметрия. Так как по всеобщему мнению он был очень полезен римлянам в 
войне с Антиохом и мог бы причинить много вреда, если бы по просьбе Антиоха 
содействовал ему, то Филипп возлагал на это большие надежды; но, видя, что ему 
не доверяют, выслушивают против него обвинения, что вместо благодарности он 
заслужил только прощение, и то из-за Деметрия, он почувствовал огорчение и гнев,
 но скрыл оба эти чувства. Когда же при каком-то судебном разбирательстве 
римляне многое из принадлежавшего Филиппу передали Эвмену,
[707]
все время стараясь ослабить Филиппа, он уже стал тайно готовиться к войне.


X. [Suid., s. v. tetr~sfai].
[708]
Филипп плывших против него
[709]
уничтожил, чтобы они не сказали римлянам ('Rvma>oiw),
[710]
что силы македонян иссякли.

XI. [Из сборника "О посольствах"; U., стр. 364].

1. Римляне относились подозрительно к быстро усилившемуся Персею;
[711]
особенно их раздражала дружба и близость к нему эллинов, которым внушили 
ненависть к римлянам римские военачальники. А когда и послы, отправленные к 
бастернам,
[712]
сообщили, что они видели сильно укрепленную Македонию, хорошее снаряжение армии 
и обученную молодежь, все это еще более обеспокоило римлян. Заметив это. Персей 
отправил других послов, стараясь успокоить подозрение. В это время прибыл в Рим 
и Эвмен, царь Азии, находящейся вокруг Пергама, вследствие вражды с Филиппом 
боявшийся Персея; он, придя на заседание сената, открыто обвинял его в том, что 
он всегда враждебно относился к римлянам, что он умертвил брата,
[713]
имевшего связи с ними, что он помогал Филиппу, усиленно собиравшему запасы для 
войны против римлян; что, став царем, он не только ничего из этого не уничтожил,
 но значительно увеличил, что он, безмерно заискивая перед Элладой, вступил в 
союз с византийцами и беотийцами, что он подчинил Фракию, великую крепость 
военного значения, что он натравил друг на друга фессалийцев и перребов,
[714]
хотевших относительно чего-то (ti)
[715]
отправить к вам посольства.
[716]


2. "Из ваших, — ск