стал лагерем 
против Ганнибала, имея между собой и им реку Аниен. Ганнибал, найдя мост 
разрушенным, а Фульвия засевшим против него на другом берегу, решил обойти реку 
у ее истоков. Фульвий шел параллельно с ним по другому берегу, но Ганнибал и 
здесь его обманул, оставив всадников-номадов, которые по уходе войск перешли 
Аниен и стали опустошать поля римлян. Оказавшись у самого Рима и устрашив его, 
они, как им было приказано, вернулись к Ганнибалу. Сам же он, когда обошел 
истоки реки и до Рима осталось недалеко, как говорят, ночью с тремя 
телохранителями тайно осмотрел город, и, несмотря на то, что он заметил 
недостаток войска и охватившее всех смятение, он повернул обратно к Капуе:
[319]
или бог, как и в других случаях, и тогда отнял у него разум, или испугавшись 
доблести и счастья этого города, или, как он сам говорил советовавшим ему 
напасть на город, не желал кончать войны из страха перед карфагенянами, ибо 
тогда ему пришлось бы сложить командование. Ведь войско Фульвия ни в какой 
степени не могло равняться с войском Ганнибала. Фульвий следовал за уходившим 
Ганнибалом, мешая ему запасать фураж и остерегаясь подвергнуться нападению из 
засады.

VII.

41. Выждав безлунную ночь и заметив, что Фульвий вечером не успел построить 
стены, но, выкопав ров, оставив промежутки вместо ворот и сделав вместо стены 
насыпь, успокоился, Ганнибал тайно послал на естественно укрепленный холм, 
поднимавшийся над римским лагерем, всадников, которым сказал, чтобы они 
временно держались спокойно, пока римляне не начнут занимать холм, как 
свободный от людей, и, посадив на слонов индийцев, приказал им прорваться в 
лагерь Фульвия через промежутки, оставленные для ворот, а, как только смогут, и 
через насыпи. И, приказав некоторым трубачам и горнистам следовать за ними на 
небольшом расстоянии, он прибавил к этому, что, когда они окажутся внутри 
лагеря, одни должны, разбежавшись, произвести возможно больше смятения, чтобы 
показалось, что их очень много, другие же кричать по-латыни, что Фульвий, 
полководец римлян, приказывает, оставив лагерь, взойти на близлежащий холм.
[320]
Такова была военная хитрость Ганнибала, и в начале этого предприятия все шло 
так, как он задумал; и слоны вошли, затоптав сторожей, и трубачи делали свое 
дело, и смятение, неожиданно охватившее римлян, поднимавшихся со сна в темноте 
ночи, было ужасающим, слыша же от говоривших по-латыни, что приказано бежать на 
холм, они готовы были это выполнить.


42. Фульвий же, всегда ожидая какой-нибудь засады и подозревая что-либо 
подобное во всех действиях Ганнибала, или по врожденной ему рассудительности, 
или осененный божественным наитием, или получив точные сведения от пленника, 
Фульвий поспешно поставил трибунов на дорогах, ведших к холму, чтобы 
задерживать тех, которые по ним уже неслись туда, и разъяснять им, что этот 
приказ дал не римский полководец, а Ганнибал, устроивший там засаду. Сам же он, 
поставив на насыпях через короткие промежутки стражей, чтобы никто не 
вторгнулся извне, ходил по лагерю вместе с другими и громко сообщал, что все 
обстоит спокойно и что тех, которые вошли вместе со слонами, немного. Он велел 
повсюду зажечь факелы и развести костры, и тогда стала ясной малочисленность 
вошедших, так что римляне, совершенно проникнувшись к ним презрением и перейдя 
от прежнего страха к гневу, легко перебили их, так как они были безоружны и 
немногочисленны. Слоны, не имея свободного пространства, чтобы повернуться, 
запутывались между палаток и бараков; в узком пространстве огромные их тела 
представляли прекрасную цель для ударов; в конце концов, страдая от ран, придя 
в ярость ([ganakto~ntew),
[321]
не имея возможности броситься на врагов, они скинули с себя своих вожаков, 
затоптали их в бешенстве и с ревом и, совершенно обезумев, вырвались из лагеря. 
Так Фульвий Флакк благодаря разумной твердости и искусству, встретившись с 
внезапной засадой, обошел Ганнибала и сохранил свое войско, всегда боявшееся 
козней Ганнибала.
[322]


43. Потерпев неудачу в своей попытке, Ганнибал, перейдя в область луканов, 
зазимовал; и этот свирепый воин предался непривычной для него роскоши и 
любовным наслаждениям. И тотчас у него за малое время все переменилось. Фульвий 
возвратился в Капую к своему сотоварищу-полководцу, и оба стали усиленно 
теснить капуанцев, торопясь взять город зимой, пока Ганнибал отсутствовал. 
Капуанцы же, поскольку запасы продовольствия были у них исчерпаны и не