олода, перехода через реку и бессонницы, однако смело 
напали на зверей, стали наносить им раны, а некоторым даже подрезали жилы и уже 
заставили вражеских пехотинцев отступать. Увидев это, Ганнибал дал коннице 
приказ зайти врагам в тыл. Так как римские всадники только что были рассеяны 
слонами и пехотинцы остались одни, причем попали в тяжелое положение и боялись 
окружения, отовсюду началось бегство в лагери. И некоторые римские воины 
погибли, настигнутые, как пехотинцы, всадниками, другие — вследствие 
поднявшихся вод реки: так как солнце растопило снег, река текла громадным 
потоком и нельзя было ни стать вследствие глубины, ни плыть вследствие тяжести 
оружия. Следуя за ними и заклиная их остановиться, будучи сам ранен,
[230]
Сципион едва не погиб и с трудом спасся в Кремону, унесенный туда на руках. 
Недалеко от Плаценции была небольшая стоянка для кораблей, напав на которую 
Ганнибал потерял четыреста воинов и сам был ранен.
[231]
С этого времени все стали на зимние квартиры: Сципион в Кремоне и Плаценции, 
Ганнибал — около Пада.


8. Римляне, находившиеся в городе, узнав о происшедшем и в третий раз уже 
потерпев поражение около Пада (ведь еще до Ганнибала они были побеждены бойями),
 стали собирать другое войско из своей среды с тем, чтобы с находящимися около 
Пада было тринадцать легионов, и от союзников потребовали вновь воинов в 
двойном количестве. Уже тогда легион у них имел пять тысяч пехотинцев и триста 
всадников.
[232]
Из этих одних они послали в Иберию, других — в Сардинию, так как и там шла 
война, третьих — в Сицилию. Но большинство вели против Ганнибала выбранные 
после Сципиона и Семпрония консулами Гней Сервилий и Гай Фламиний.
[233]
Из них Сервилий, поспешивший к Паду, принял командование от Сципиона (Сципион, 
назначенный проконсулом, отплыл в Иберию),
[234]
Фламиний же с тридцатью тысячами пехотинцев и тремя тысячами всадников
[235]
охранял Италию, расположенную внутри Апеннинских гор, которую одну и следовало 
бы назвать собственно Италией. Апеннины выходят из середины Альп по направлению 
к морю, и все то, что лежит направо от них, является настоящей Италией, то же, 
что налево и склоняется к Ионийскому
[236]
морю, теперь и это — Италия, потому что и Тиррения
[237]
стала теперь Италией, но одни из ее областей, по обе стороны Ионийского 
полуострова, населены эллинами, а остальные — кельтами, теми, которые впервые 
напав на Рим, сожгли город. Когда же, изгоняя их, Камилл преследовал кельтов до 
Апеннинских гор, они, как мне кажется, перевалив через эти горы, вместо своей 
родины поселились у Ионийского моря; и эту часть страны еще и теперь так 
называют — Галатская Италия.
[238]


9. Итак, римляне разделили значительные свои военные силы на много частей и 
вели одновременно войну в разных местах; заметив это, Ганнибал с началом весны, 
ускользнув от противников ([lloyw),
[239]
стал опустошать Тиррению и постепенно приближался к Риму. Когда он стал 
подходить ближе, римлян охватил страх, так как у них не было боеспособного 
войска. Однако из оставшихся граждан они вооружили восемь тысяч, во главе их 
поставили Центения, одного из выдающихся частных лиц, так как никакого 
начальства не было налицо, и послали его в страну омбриков
[240]
к Плейстинскому
[241]
озеру, чтобы он занял узкие проходы, которые представляют собой ближайшую 
дорогу к Риму. В то же время и Фламиний, охранявший с тридцатью тысячами войск 
внутреннюю Италию, заметив быстроту Ганнибала, быстро, не давая отдыха войску, 
переменил свою позицию. Отчасти боясь за город, да и сам будучи неопытным в 
военном деле, избранный на эту высокую должность
[242]
благодаря заискиваниям перед народом, он торопился вступить в сражение с 
Ганнибалом.


10. Последний, заметив его поспешность и неопытность, укрылся за некоей горой и 
озером
[243]
и, скрыв легковооруженных и всадников в горном проходе, разбил лагерь. Фламиний,
 увидя его на рассвете, немного приостановился, давая войску отдохнуть от марша,
 пока он укрепит лагерь, после же этого тотчас повел их, страдавших от 
бессонницы и тяжелого труда, в битву. Но когда появились из засады враги, 
Фламиний, оказавшись в середине между горой, озером и врагами, погиб и сам, и с 
ним двадцать тысяч воинов. Оста