о. — Рох! Рох! — тихонько
позвал он.
     Рох спал как убитый.
     — Спишь?..  —  проворчал Заглоба.  —  Погоди-ка, дай я сниму у тебя с
головы этот железный горшок,  а  то тебе в  нем неудобно.  Епанча тебе шею
давит,  еще кровь бросится в голову.  Какой же из меня был бы родич, когда
бы я тебя не спасал.
     Тут  Заглоба стал  тихонько ощупывать голову и  шею  Ковальского.  На
телеге все спали мертвым сном;  солдаты тоже покачивали головами в седлах;
ехавшие  впереди  тихонько  напевали,  пристально всматриваясь в  темноту;
дождя не было, тьма, однако, царила кромешная.
     Через  некоторое время  солдат,  ведший  за  телегой на  поводу коня,
увидел в  темноте епанчу и блестящий шлем своего офицера.  Не останавливая
телеги,  Ковальский соскочил с  нее  и  махнул  рукой,  чтобы  ему  подали
скакуна.
     Через минуту он уже сидел верхом на коне.
     — Пан  начальник,   где  мы  остановимся  коней  попасти?  —  спросил
вахмистр, подъехав к нему.
     Не  ответив  ни  слова,  пан  Рох  двинулся вперед;  миновав медленно
ехавших впереди драгун, он исчез в темноте.
     До  слуха драгун долетел внезапно цокот копыт мчавшегося во весь опор
коня.
     — Вскачь несется начальник!  —  говорили они  между собою.  —  Верно,
хочет поглядеть, нет ли поблизости какой корчмы. Пора коней пасти, пора!
     Но прошло полчаса,  час,  два,  а Ковальский все, видно, ехал вперед,
потому что его не было видно.  Лошади очень устали,  особенно упряжные,  и
еле тащились. На небе закатывались звезды.
     — Скачите кто-нибудь за  начальником,  —  приказал вахмистр,  —  надо
сказать, что лошади нога за ногу плетутся, а упряжные и вовсе стали.
     Один из солдат поскакал вперед, однако через час вернулся один.
     — Начальника и след простыл, — сказал он. — Наверно, уж на целую милю
умчался вперед.
     Солдаты стали роптать.
     — Ему хорошо, он себе днем отоспался, да и на телеге дрыхнул, — а ты,
несчастный, трясись в потемках из последних сил.
     — Тут корчма в полуверсте,  —  сказал солдат,  который ездил догонять
Роха,  —  я  думал,  там его найду,  какое там!  Послушал,  не  долетит ли
топот... Ничего не слыхать. Черт его знает, куда он ускакал.
     — Остановимся в корчме и без него,  —  сказал вахмистр.  — Надо коням
передохнуть.
     Перед  корчмой они  остановили телегу.  Солдаты соскочили с  лошадей,
одни  пошли  стучаться в  дверь,  другие стали  отвязывать притороченные к
седлам вязки сена, чтобы хоть с рук покормить лошадей.
     Когда телега остановилась, узники проснулись.
     — Где это мы едем? — спросил старик Станкевич.
     — Темно,  не разгляжу, — ответил Володыёвский, — но только едем мы не
на Упиту.
     — А в Биржи из Кейдан надо ехать на Упиту? — спросил Ян Скшетуский.
     — Да.  Но в Упите стоит моя хоругвь, а князь, видно, опасался, как бы
она  не  восстала,  и  приказал  поэтому везти нас другим путем.  Сразу за
Кейданами мы свернули на Дальнов и Кроков,  а оттуда поедем,  наверно,  на
Бейсаголу и Шавли.  Небольшой крюк, зато Упита и Поневеж останутся правее.
По дороге нет никаких хоругвей,  князь все стянул к Кейданам,  чтобы иметь
под рукой.
     — Собирался пан  Заглоба какую-нибудь штуку  придумать,  а  сам  спит
сладким сном, похрапывает, — сказал Станислав Скшетуский.
     — Пускай себе спит.  Устал он,  видно,  пока разговоры разговаривал с
этим  дураком начальником,  к  которому навязался в  родичи.  Видно  хотел
переманить его  на  свою  сторону,  только  пустое  это  занятие.  Кто  не
отступился от Радзивилла ради отчизны,  тот ради какого-то дальнего родича
наверняка от него не отступится.
     — А они и впрямь родичи? — спросил Оскерко.
     — Они? Такие же, как мы, пан, с тобою, — ответил Володыёвский. — Даже
то,  что пан Заглоба толковал ему про одинаковый герб,  и  то неправда,  я
знаю, что прозвание Заглобы Вчеле.
     — А где же пан Ковальский?
     — С людьми, наверно, или в корчме.
     — Я  хочу  попросить у  него  позволения сесть  на  лошадь  одного из
солдат, — сказал Мирский. — Все члены у меня занемели.
     — Ну  на  это он  вряд ли согласится,  —  заметил Станкевич.  —  Ночь
темная, дай только шпоры коню — и поминай как звали. Разве догонишь!
     — Я ему дам слово кавалера,  что не сбегу, да, наверно, и светать уже
скоро начнет.
     — Эй,  солдат,  а  где  же  ваш начальник?  —  спросил Володыёвский у
ближнего драгуна.
     — А кто его знает?
     — Как  так:  кто  его  знает?  Коли я  велю кликнуть его,  так изволь
кликнуть.
     — Да мы и сами не знаем,  пан полковник,  где он, — ответил драгун. —
Как слез с телеги и поехал вперед, так по сию пору не воротился.
     — Ну когда воротится, скажи ему, что мы хотим