ли большую часть этих замков; все же здесь 
всегда надо было быть начеку и, особенно после заката солнца, не выпускать из 
рук оружия.
     Однако наши путники спокойно продвигались вперед, так что Збышку уже 
наскучила дорога, и только однажды ночью на расстоянии одного дня езды до 
Богданца они услышали позади конский топот и фырканье.
     - Кто-то едет за нами, - сказал Збышко.
     Мацько, который в эту минуту не спал, поглядел на звезды и, как человек 
опытный, заметил:
     - Скоро рассвет. На исходе ночи разбойники не стали бы нападать, им, как 
начинает светать, пора по домам.
     Збышко все-таки остановил телегу, построил своих людей поперек дороги, 
лицом к приближающимся незнакомцам, а сам выехал вперед и стал ждать.
     Спустя некоторое время он увидел в сумраке ночи десятка полтора всадников. 
Один из них ехал впереди, в нескольких шагах от прочих, но, видно, не имел 
намерения укрыться и громко распевал песню. Збышко не мог разобрать слов, но до 
слуха его явственно долетало веселое "Гоп! Гоп!", которым незнакомец заканчивал 
каждый куплет своей песни.
     "Наши!" - сказал он про себя.
     Однако через минуту крикнул:
     - Стой!
     - А ты сядь! - ответил шутливый голос.
     - Вы кто такие?
     - А вы кто такие-сякие?
     - Вы что за нами гонитесь?
     - А ты что дорогу загородил?
     - Отвечай, а то тетива натянута.
     - А наша перетянута - стреляй!
     - Отвечай по-людски, ты что, в беде не бывал, нужды не видал?
     На эти слова Збышку ответили веселой песней:

     Нужда с нуждой повстречались,
     На развилке в пляс пускались...
     Гоп! Гоп! Гоп!
     Что ж так лихо расплясались?
     Верно, век уж не встречались...
     Гоп! Гоп! Гоп!

     Збышко поразился, услыхав такой ответ, а тем временем песня смолкла, и тот 
же голос спросил:
     - А как здоровье Мацька? Скрипит еще старина?
     Мацько приподнялся на телеге и сказал:
     - Боже мой, да ведь это наши!
     Збышко тронул коня.
     - Кто спрашивает про Мацька?
     - Да это я, сосед, Зых из Згожелиц. Чуть не целую неделю еду за вами и 
расспрашиваю про вас по дороге.
     - Господи! Дядя! Да ведь это Зых из Згожелиц! - крикнул Збышко.
     И все весело стали здороваться. Зых и в самом деле был их соседом и к тому 
же человеком добрым, которого все любили за веселый нрав.
     - Ну, как вы там поживаете? - спрашивал он, тряся руку Мацька. - Еще 
скачете или уж не скачете?
     - Эх, кончилось уж мое скаканье! - ответил Мацько. - До чего же я рад вас 
видеть. Боже ты мой, будто я уж в Богданце!
     - А что с вами? Я слыхал, вас немцы подстрелили.
     - Подстрелили, собачьи дети! Жало застряло у меня между ребрами...
     - Боже ты мой! Как же вы теперь? А медвежьего сала попить не пробовали?
     - Вот видите, - сказал Збышко, - все советуют пить медвежье сало. Нам бы 
только доехать до Богданца! Сейчас же пойду на ночь с секирой под борть.
     - Может, у Ягенки есть, а нет, так я у соседей спрошу.
     - У какой Ягенки? Разве вашу не Малгохной звали? - спросил Мацько.
     - Эх! Какая там Малгохна! Третья осень с Михайла пойдет, как Малгохна в 
могиле. Задорная была баба, царство ей небесное! Но Ягенка в мать уродилась, 
только что еще молода...

     ...Вон уж видно горку нашу,
     Дочка вышла вся в мамашу...
     Гоп! Гоп!

     ...Говорил я Малгохне: не лезь на сосну, коль тебе пятьдесят годов. Какое 
там! Влезла. А сук под ней возьми и подломись, она и грянулась наземь!
     Скажу я вам, ямку выбила в земле, да через три дня богу душу и отдала.
     - Упокой, господи, ее душу! - сказал Мацько. - Помню, помню... 
подбоченится, бывало, да начнет браниться, так слуги на сеновал прятались.
     Но хозяйка была замечательная! Значит, с сосны свалилась?.. Скажи 
пожалуйста!
     - Свалилась, как шишка на зиму... Ох, и горевал я! После похорон так 
напился, что, верите, три дня не могли меня добудиться. Думали уж, что и я ноги 
протянул. А сколько я потом слез пролил - море! Но и Ягенка у меня хорошая 
хозяйка. Все сейчас у нее на руках.
     - Я что-то плохо ее помню. От горшка два вершка была, когда я уезжал.
     Под конем могла пройти, не достав до брюха. Эх, давно уж это было, сейчас 
она, верно, выросла.
     - На святую Агнешку пятнадцать ей стукнуло; но я ее тоже чуть не целый год 
не видал.
     - Где же вы были? Откуда возвращаетесь?
     - С войны. Какая мне нужда дома сидеть, коли у меня Ягенка?
     Хоть Мацько и был болен, но, услышав о войне, насторожился и с 
любопытством спросил:
     - Вы, может, были с князем Витовтом на Ворскле?
     - Был! - весело ответил Зых из Згожелиц. - Только не дал ему бог удачи: 
страшное поражение нанес нам Едигей. Сперва татары перестреляли