что никому 
не рассорить их.
Немного погодя Мард приехал в Оссабёр и сказал Хаскульду, что ему нужно 
поговорить с ним. Они начали разговор. Мард сказал:
– Какие вы разные люди, ты и сыновья Ньяля! Ты сделал им богатые подарки, а они 
одарили тебя подарками, которые лишь позорят тебя.
– Чем ты это докажешь? – говорит Хаскульд.
– Они подарили тебе коня, которого назвали Молокососом в насмешку над тобой, 
потому что ты тоже кажешься им не испытанным в бою. А еще я могу тебе сказать, 
что они завидуют тому, что у тебя есть годорд. Его принял на тинге Скарпхедин, 
когда ты еще не приехал на тинг во время Пятого суда. Скарпхедин и не собирался 
вовсе выпускать его из своих рук.
– Неправда, – говорит Хаскульд. – Я получил его во время осеннего тинга.
– Тогда, значит, это Ньяль заставил его, – говорит Мард. – А еще они нарушили 
уговор с Лютингом.
– В этом, думается мне, они не виновны, – говорит Хаскульд.
– Но ты не сможешь ничего сказать против того, – говорит Мард, – что когда вы 
со Скарпхедином ехали к Маркарфльоту, у него из-за пояса выпала секира, которой 
он собирался убить тебя.
– Это был, – отвечает Хаскульд, – его дровяной топор, и я видел, как он затыкал 
его себе за пояс. Короче говоря: что да меня, то сколько бы ты ни рассказывал 
дурного о сыновьях Ньяля, я этому не поверю. А даже если бы случилось, что ты 
говоришь правду и что нужно либо мне убить их, либо им меня, то я бы охотнее 
погиб от их руки, чем причинил им зло. А тебе должно быть стыдно, что ты 
говоришь так.
После этого Мард поехал домой.
Немного погодя Мард отправился к сыновьям Ньяля. Он много говорил с ними и с 
Кари.
– Я слыхал, – сказал Мард, – что Хаскульд говорил, будто ты, Скарпхедин, 
нарушил мирный уговор с Лютингом. А еще я узнал, что ему показалось, будто ты 
замышлял убить его, когда вы с ним ехали к Маркарфльоту. Но мне кажется, что он 
тоже замышлял убить тебя, когда пригласил тебя на пир и отвел тебе для ночлега 
сарай, который стоял дальше всех от других домов. Всю ночь к нему подносили 
дрова, и он собирался сжечь тебя в этом сарае. Но тут случилось так, что ночью 
приехал Хагни, и из их замысла ничего не вышло, потому что они побоялись его. 
Затем он поехал вас провожать, и с ним было множество народу. Тогда он в другой 
раз хотел напасть на вас и велел Грани, сыну Гуннара, и Гуннару, сыну Ламби, 
убить вас. Но они струсили и не решились напасть на вас.
Когда он рассказал им это, они сначала спорили с ним, но потом в конце концов 
поверили. Они стали менее дружелюбно относиться к Хаскульду и почти не 
разговаривали с ним, когда встречали его, а Хаскульд тоже охладел к ним. Так 
проходит некоторое время.
Осенью Хаскульд отправился в гости на восток, в Свинафелль, и Флоси принял его 
хорошо. Хильдигунн тоже была там. Флоси говорит Хаскульду:
– Мне сказала Хильдигунн, что между тобой и сыновьями Ньяля легла тень. Мне это 
не нравится, и я хочу предложить тебе, чтобы ты не уезжал обратно. Я поселю 
тебя в Скафтафелле, а в Оссабёре я поселю своего брата Торгейра.
– Могут тогда найтись люди, – говорит Хаскульд, – которые скажут, что я бежал 
оттуда со страху, а я этого не хочу.
– Тогда очень может быть, – говорит Флоси, – что это плохо кончится.
– Очень жалко, – говорит Хаскульд, – потому что по мне лучше погибнуть без того,
 чтобы за меня заплатили виру, чем чтобы из-за меня пострадали многие.
Через несколько дней Хаскульд собрался ехать домой. Флоси подарил ему алый плащ,
 отделанный по краям до самого низа золотом. Хаскульд уехал домой, в Оссабёр. 
Некоторое время все было спокойно.
Хаскульда так любили, что у него почти не было врагов. Но с сыновьями Ньяля он 
всю зиму так и оставался в разладе.
Ньяль взял себе на воспитание сына Кари по имени Торд. А еще он воспитал 
Торхалля, сына Асгрима и внука Эллиди-Грима. Торхалль был человеком смелым и 
решительным. Он так научился законам у Ньяля, что был одним из трех величайших 
знатоков законов в Исландии.



СХ

В тот год выдалась ранняя весна, и люди стали сеять хлеб.
Однажды случилось, что Мард приехал в Бергторсхваль. Он тотчас отошел в сторону 
с сыновьями Ньяля и Кари, чтобы поговорить. Как обычно, он стал клеветать на 
Хаскульда, рассказывать о нем всякие новые небылицы и подбивать Скарпхедина и 
остальных убить Хаскульда. Он сказал, что Хаскульд опередит их, если они сейчас 
же не нападут на него.
– Мы согласны, – говорит Скарпхедин, – если ты поедешь с нами.
– За этим дело не станет, – говорит Мард.
Они договорились о нападении, и Мард должен был приехать к ним вечером.
Бергтора спроси