ичей Лютинга принять виру. Дело было передано на суд, и была 
назначена половинная вира, потому что требование Амунди было найдено 
справедливым. После этого перешли к клятвам, и родичи Лютинга дали Амунди 
клятву в том, что они будут соблюдать мир. Люди разъехались с тинга по домам. И 
некоторое время все было спокойно.



CVII

Вальгард Серый вернулся в Исландию. Он был язычником. Он отправился в Хов, к 
своему сыну Марду, и пробыл там зиму. Он сказал Марду:
– Я много ездил по нашей округе, и я ее не узнаю. Я поехал на Хвитанес и увидел,
 что там построено много стен для палаток и место неузнаваемо. Я поехал также 
на тинг в Тингскаларе, и там я увидел, что все стены нашей палатки разрушены. 
Что значит все это кощунство?
Мард ответил:
– Тут учреждены новые годорды и Пятый суд. Народ вышел из моего годорда и вошел 
в годорд Хаскульда.
Вальгард сказал:
– Плохо ты отблагодарил меня за годорд, который я дал тебе. Ты не вел себя так, 
как подобает мужчине. Я хочу, чтобы ты отплатил им, погубив их всех. А для 
этого натрави их друг на друга, пустив в ход клевету, чтобы сыновья Ньяля убили 
Хаскульда. Многие захотят отомстить за него, и тут сыновей Ньяля убьют.
– Мне не суметь этого, – отвечает Мард.
– Я помогу советом, – говорит Вальгард. – Ты пригласишь сыновей Ньяля и 
отпустишь их с подарками. Порочащие слухи ты станешь распускать тогда, когда 
дружба ваша станет такой тесной, что они будут верить тебе не меньше, чем себе. 
Тогда ты сможешь отомстить Скарнхедину за то, что он присвоил твои деньги после 
смерти Гуннара. Ты снова станешь полноправным годи, только когда никого из них 
не будет в живых.
Они порешили так и сделать.
Мард сказал:
– Я бы хотел, отец, чтобы ты крестился. Ты ведь стар.
– Не хочу, – ответил Вальгард. – А вот мне бы хотелось, чтобы ты оставил новую 
веру, и мы бы посмотрели, что из этого выйдет.
Мард сказал, что он этого не сделает. Вальгард сломал Марду крест и все святые 
знаки. Тут Вальгард заболел и умер, и его похоронили в кургане.



CVIII

Немного погодя Мард поехал в Бергторсхваль и встретился со Скарпхедином и его 
братьями. Он вел очень ласковые речи и говорил весь день. Он сказал, что хотел 
бы подружиться с ними. Скарпхедин принял все это хорошо, но сказал, что раньше 
он не искал их дружбы. И вот они так подружились, что никто из них не мог 
ничего решить, не посоветовавшись с другим.
Ньялю с самого начала не нравилось, что Мард ездит к ним, и он всегда 
высказывал свое недовольство этим.
Однажды случилось, что Мард приехал в Бергторсхваль. Он сказал сыновьям Ньяля:
– Я хочу устроить у себя пир, чтобы справить тризну по моему отцу. Я собираюсь 
пригласить на этот пир вас, сыновей Ньяля, и Кари и обещаю вам, что без 
подарков вы не уедете.
Они пообещали приехать. Он отправился домой и приготовил все для пира. Он 
пригласил многих бондов, и на этом пиру было множество народу. Туда приехали и 
сыновья Ньяля и Кари. Мард подарил Скарпхедину золотую пряжку, Кари – 
серебряный пояс, а Гриму с Хельги тоже поднес богатые подарки. Они вернулись 
домой, и стали хвалиться своими подарками, и показали их Ньялю. Тот сказал, что 
эти подарки им, наверное, дорого обойдутся.
– Остерегайтесь отплатить ему за них так, как сам он того хочет, – сказал он.



CIX

Немного погодя Хаскульд и сыновья Ньяля пригласили друг друга в гости. Сначала 
Хаскульд поехал к сыновьям Ньяля. У Скарпхедина был бурый конь-четырехлеток, 
высокий и статный. Конь этот был не кладеный и никогда не выводился на бой с 
другими конями. Этого коня Скарпхедин подарил Хаскульду, и еще двух кобыл в 
придачу. Они все сделали Хаскульду подарки и уверили друг друга в дружбе.
Затем Хаскульд пригласил их к себе в Оссабёр. У него там было уже много гостей. 
Он еще до этого велел сломать свой главный дом, но у него было три сарая, в 
которых приготовили постели. Приехали все, кого он пригласил. Пир вышел на 
славу. И когда настала пора разъезжаться по домам, Хаскульд поднес гостям 
богатые подарки и поехал проводить сыновей Ньяля. С ним поехали сыновья Сигфуса 
и все домочадцы. Сыновья Ньяля и Хаскульд уверяли друг друга в том,