касается постоянной дружбы,  которая заключена и  закреплена
между  нашим  царским  величеством  и  Вашим  королевским  величеством,   мы
сохраняли ее  доныне и  будем сохранять и  желаем придерживаться ее,  следуя
нашему договору в отношении мира, ничего не изменяя.
     Ваше  величество пишет  нам,  что  император  Габсбург,  папа  римский,
испанский король и  король польский соединились и  вошли в  союз со  многими
королями,  принцами и  владетельными князьями Германии,  и что они во многих
княжествах учинили великие раздоры и  кровопролития,  желая  стать владыками
надо всей Европой,  и  что  король польский Сигизмунд в  своей гордости стал
добиваться  всеми  средствами  покорить  Шведское  королевство,  а  также  и
Литовское,   и  царствовать  в  этих  двух  королевствах,   и  что  с  целью
осуществления этих  намерений  король  Сигизмунд писал  Вам  коварно,  чтобы
продлять время и  иметь возможность договориться с  императором и  испанским
королем,  дабы из  шведского королевства сделать то  же,  что  они сделали с
несколькими другими странами и  княжествами.  И  Вы,  видя  их  вероломство,
предприняли против него,  Сигизмунда,  войну и взяли у него много областей и
пушек, поразили и разбили его силы.
     Вы видите,  Ваше величество, несправедливость и злобу польского короля,
направленную против  Вас,  в  результате  которой  он  пролил  много  своей,
польской,  крови  и  желает  теперь сделать то  же  самое  в  нашем  Русском
государстве, так же как и посеять тревогу в Шведском королевстве и пролить в
нем  кровь.  Мы  узнали  все  это  от  Вас  и  будем  придерживаться большой
дружбы..."
     Клод Жермен хрустнул пальцами так звонко,  что де Сези поморщился: "Бог
мой!  Словно мертвец,  внезапно всплеснувший руками!" Жилка на виске иезуита
нервно билась.
     - Клянусь австрийским гербом  королевы Анны,  -  мрачно  прошептал Клод
Жермен,  -  Ордену следует направить в  метропольный город  Москву не  менее
сотни служителей святого креста.  Занимаясь Европой,  не надо забывать Азию,
Московия становится опасной.
     - Но понимать,  где опасность,  - живо отозвался де Сези, - это значит,
наполовину ослабить ее. Читайте же, мой друг...
     - "...Посылаем  к  Вам  нашего  приближенного  боярина,   наместника  в
Казанском княжестве Ивана  Борисовича Черкасского и  других его  товарищей с
целью  обсудить все  выслушанное от  Ваших  послов  и  дать  ответ  на  Ваше
послание,  которое Ваши послы привезли к нам,  и решить,  что нужно делать в
настоящее время.
     Затем,  наградив Ваших послов со всей нашей благосклонностью,  мы скоро
их  отпустили.  Мы  желаем,  чтобы Вы  были  уверены в  нашем хорошем к  Вам
отношении и  дружбе,  а также в желании нашем обмениваться важными вестями с
Вами.  Мы  желаем в  дальнейшем знать о  Вашем добром здоровье,  как и  Вы о
нашем.
     И  впредь мы желаем жить в  дружбе с  Вашим величеством и поддерживать,
как в настоящее время,  так и в будущем в наших отношениях, союз, который мы
заключили в договоре о мире,  без изменения и желаем, чтобы вы поступили так
же.
     Написано в нашем дворце, в столице Москве, апреля 25..."
     Сложив  документ вчетверо,  Клод  Жермен  приподнял бронзовую Дидону  и
вновь "замуровал" послание. Наблюдая за иезуитом, де Сези спросил:
     - Что вы можете сказать, Клод?
     - Меня успокаивает Рим.  По его воле,  во славу господа, могли пройти в
северных морях не только теплые, но и холодные течения.
     - Могли,  но...  -  де Сези развел руками,  -  не прошли.  Напротив, вы
видели  капитана фрегата,  прибывшего вчера  в  Золотой  Рог  под  испанским
флагом? Это дон Диего, у него три рубца на подбородке и в правом ухе серьга.
Прекрасный образец испанца,  способного из  всех  морей выжать соль  в  свою
пользу.  Он доставил мне свежие,  выпеченные в Стокгольме сведения.  В город
Москву,  резиденцию русского царя,  направились новые шведские послы:  Антон
Мониер и Юрий Бонгарт. Россия не может быть признательна Швеции, захватившей
у  нее Балтийское побережье,  но она может на какой-то период перестать быть
злопамятной и  помочь  королю Густаву-Адольфу,  враждующему с  их  общим,  и
притом, заметьте, главным врагом, королем Сигизмундом польским.
     - Дьявол возьми!
     - Он  и  взял,  причем  без  спроса.  Но  вы,  Клод,  верный  служитель
всемогущего Ордена.  Вы обязаны отобрать у  нечистого награбленное и вручить
его святой казне Ватикана.
     - А вы знаете, что московский двор величает себя третьим Римом?
     - Ответим так:  один пал,  другой стоит,  третьему не быть!  И  поэтому
вновь займемся казаками.
     Пишите:  "...Ваше величество,  достоверно известно, что шесть дней тому
назад  морской  паша  не  смог  продолжать возведение крепости,  которое  он
предпринял на Черном море. Помешали русские казаки..."
     - Опять казаки!  Какую цель преследуете вы, запугивая короля Франции? И
какую пользу может извлечь из этого коалиция католических держав?
     - Прямую: персидский шах Аббас, проведав, что на него готовится напасть
Моурав-бек,  атакует Турцию с юго-востока,  а с северо-востока, по сговору с
Россией, эту атаку проведут казаки реки Дона. Пять лет назад вас еще не было
в  Стамбуле;  тогда донские казаки,  разведав об отсутствии турецкого флота,
дерзко  проникли  в  Босфорский  пролив  и  разгромили предместье Бюйюкдере,
Ени-кей  и  другие поселения,  украшающие европейский берег  Босфора.  Налет
казаков  встревожил  турок,  а  мне  он  послужил  новым  доводом  в  пользу
им