Druzya.org
Возьмемся за руки, Друзья...
 
 
Наши Друзья

Александр Градский
Мемориальный сайт Дольфи. 
				  Светлой памяти детей,
				  погибших  1 июня 2001 года, 
				  а также всем жертвам теракта возле 
				 Тель-Авивского Дельфинариума посвящается...

 
liveinternet.ru: показано количество просмотров и посетителей

Библиотека :: История :: История Европы :: История Грузии :: Анна Антоновская - Георгий Саакадзе :: Книга IV - Ходи невредимым!
<<-[Весь Текст]
Страница: из 293
 <<-
 
 силы Зураба Эристави к кахетинскому войску.  И по другой важной
причине князь Арагвский желателен был  Теймуразу:  Симон Второй,  ставленник
шаха,  по-прежнему находился в  Тбилисской крепости,  которую,  как  скрытно
утверждал Цицишвили,  Моурави  не  разрушил из-за  какой-то  затаенной цели,
вселяя  в  одноусого  глупца  надежду  на  сговор  с  ним.  Недаром  однажды
архиепископ Феодосий в тревоге сообщил,  что Трифилий, настоятель Кватахеви,
чуть не проговорился ему о каких-то замыслах Шадимана Бараташвили. Опасался,
видно,  заговора и  Зураб,  поэтому в  приливе откровенности пылко  поклялся
преподнести царю Теймуразу голову царя Симона.
     Сложившиеся обстоятельства,  особенно упоминание о  Шадимане,  вынудили
Теймураза благосклонно отнестись к сватовству Саакадзе. Но мысленно царь еще
тверже решил использовать политические ходы Моурави и  впредь шагать по  уже
проложенному им пути, решительно отстраняя его от дел царства.
     Доброжелательно внимая заключительным словам Моурави, царь думал: "Надо
непременно напомнить князю  Зурабу:  за  прекрасную царевну  Нестан-Дареджан
небольшая цена - голова Симона Второго".
     - Мы  возжелали  поразмыслить  и  благосклонно объявить  о  нашей  воле
княжеству  Картли...  -  Теймураз  поднялся  и,  неожиданно  столкнувшись со
взглядом Дато, громко расхохотался: - Помнишь, азнаур Дато:

                Красотою лучезарной затемняя лик светила,
                Серебристой рыбкой плещут в водах гурии лазурных...

     - Никогда,   светлый  царь,  не  забыть  мне  твоей  милости,  -  низко
поклонился Дато.  -  Не  сочтешь ли ты и  сегодня,  светлый царь,  возможным
усладить наш слух сладкозвучными шаири?
     Даутбек взглянул на  опешившего Гиви и  собрал все свое мужество,  дабы
сохранить серьезность.  Саакадзе затеребил ус.  А  Дато,  не моргнув глазом,
продолжая мягко уговаривать стихотворца.
     Теймураз повеселел.  Он  как раз отделал маджаму "Спор вина с  устами".
Ему страстно захотелось вот сейчас прочесть эту маджаму. Волнуясь, он стал в
позу. Но Чолокашвили поспешил напомнить царю о часе его трапезы. Стихотворец
просиял, широко улыбнулся:
     - Жалую тебя,  Моурави, совместной едой. И вы, азнауры Картли, следуйте
за мной.  Пусть и прибывшие с Моурави посетят меня. Да отхлынут от нас в час
отдохновения заботы и притворство. Остаток дня посвятим маджаме и вину...

     Долго лежал на тахте Георгий, закинув под голову руки. Уже порозовевшее
солнце выглядывало из-за  гор,  уже где-то  призывно играла свирель пастуха,
уже несколько раз Эрасти тревожно прошелся мимо дверей,  а Георгий,  прикрыв
глаза, не мог отделаться от обаяния маджамы, увлекшей его в мир благоухающих
роз...  Сейчас ему было немножко неловко вспоминать,  как он,  суровый воин,
опьяненный маджамой "Спор вина с  устами",  вдруг,  сам неожиданно для себя,
упал на колено и  поцеловал край одежды стихотворца.  Хорошо еще,  что такое
проявление  легкомыслия Джандиери  истолковал  как  верный  шаг  политика  и
одобрительно кивнул головой, ибо в этот миг и остальные застольники заметили
необычно  просиявшее  лицо  Теймураза.   Совсем  рядом  ясно  донесся  шепот
Чолокашвили: "Царь сейчас решил отдать царевну Зурабу Эристави".
     - Приходится  ликовать,   спокойный  верблюд,   -   встретил   Саакадзе
нетерпеливо ворвавшегося Эрасти,  -  что  венценосец не  догадался маджамами
побуждать князей  к  измене  мне,  иначе  я  вынужден был  бы  признать себя
побежденным.  И то правда, что можно противопоставить его вдохновенным одам,
способным испепелить душу, искривить путь, сбросить колесницу в бездну.
     - Не знаю,  Моурави,  почему ты опутался напевами царя, но хорошо знаю,
почему  я,  верблюд,  уподобился ишаку  и  упрямо  отгонял от  твоего порога
владетельных баранов,  которые,  обнявшись с  "барсами",  до третьих петухов
нараспев читали маджаму царя Теймураза.

     Восхищение Моурави и  поклонение азнауров опьянили стихотворца,  но  не
царя.  Утром царь с ближайшими советниками еще раз трезво взвесил все выгоды
от  сближения Арагви  и  Алазани и  повелел вынести по  правую сторону трона
царские регалии, по левую - знамена Кахети и Картли.
     И  не  успел  Мирван Мухран-батони,  склонив одно  колено перед троном,
вымолвить как следует мольбу о  милости к  арагвскому владетелю,  не  успели
другие князья хором  воспеть просьбу,  как  царь  Восточной Грузии объявил о
своем   благосклонном  решении   соединить   в   счастливом  браке   царевну
Нестан-Дареджан и князя Зураба Эристави.
     Пировали только один день... Спешили...
     Бракосочетание,  залог твердого мира между царем Теймуразом и  Моурави,
было  назначено  в   Ананурском  храме,   высящемся  на   горе  Шеуповари  -
Неустрашимой.
     Моурави  спешил  покинуть  Кахети.  Такая  она  не  нравилась "барсам".
Пробовали "барсы" говорить с кахетинскими азнаурами, но они явно сторонились
картлийцев.  Или  опасались гнева царя,  или  сами решили:  чей царь,  те  и
главенствуют,  -  но  только  на  призывы  "барсов" крепить сословную дружбу
угрюмо отвечали: "Теперь не время отделяться от князей".
     - Ну что ж, мои "барсы", - негромко сказал Саакадзе, - познаем еще раз,
что и  азнаурство состоит не только из единомышленников.  Будем остерегаться
перебежчиков,  предпочитающих сохранение личной  шкуры  доблестному служению
отечеству.


ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

     Когда-то царь Ануширван Сасанид повелел повесить у  входа в свой дворец
цепь с колокольчиком.  Каждый,  кто искал правосудия,  мог позвонить. Старый
осел,  подвергавшийся беспрестанно ударам и понуканиям, тоже решил позвонить
в колокольчик.
     Притчу эту  нередко вспоминал Булат-бек  в  Русии,  не  столько завидуя
ослу,   сколько  проклиная  Али  Баиндура.
 
<<-[Весь Текст]
Страница: из 293
 <<-