олеве. По довольно мелочному расчету 
Филипп II Август отослал в Сирию графа Жана де Бриенна, сеньора без состояния, 
которого он подозревал в любовной связи с королевой Франции. Жан де Бриенн был 
человеком уважаемым, но ему недоставало высокого происхождения, состояния и 
силы характера, способной внушить уважение сирийской знати. На свое 
бракосочетание он прибыл в Акру небогато одетым и снаряженным, в сопровождении 
лишь немногих рыцарей. Разочарование пуленов было горьким, и Иерусалимское 
королевство начало скатываться к феодальной анархии. [363] 
      Со смертью Иннокентия III в 1216 г. Гонорий III с возросшей энергией 
вновь обратился к политике своего предшественника на Востоке. Вырисовывался 
грандиозный план, включавший не только освобождение Иерусалима, но и 
крупномасштабную атаку на Египет, которая отдала бы в руки христиан весь 
Ближний Восток. Иннокентий указал на Дамьетту как на цель ближайшего крестового 
похода. Идея не настолько неосуществимая, как можно было бы подумать. Султан 
Сеифеддин, брат Саладина, старел, а его сыновья, из которых каждый правил уже в 
своем княжестве, плохо уживались друг с другом. Последний из оставшихся в живых 
детей Саладина, султан Алеппо, выказывал себя другом христиан и поддерживал 
переписку с Папой, питавшим надежды на его обращение. [364] 
      Наряду с крестоносцами, кроме силы трех военных орденов и сирийских 
баронов, неоценимое содействие христианам на море оказывали генуэзцы и пизанцы. 
Тактика совместных операций союзников была усовершенствована со времени 
третьего крестового похода. Однако вмешательство итальянских купцов привносило 
в Святую войну торговые заботы, до той поры неведомые. Освобождение Иерусалима 
мало интересовало этих дельцов; они искали ключи к Египту, дабы расставить 
вдоль Нила свои конторы и контролировать товары, прибывшие с Дальнего Востока. 
Существенный вклад в успех подобного предприятия внесла бы военная помощь 
императора (с 1220) Фридриха II Гогенштауфена, короля Сицилии, которую Святой 
престол хотел использовать в рамках своей глобальной политики. Умиротворенная 
Европа, Фридрих, соглашающийся одновременно принять крест [выступить в 
крестовый поход] и папское покровительство, все рыцарство Германии, выступающее 
против Ислама под знаменем святого Петра - какой триумф политики Иннокентия и 
Гонория! И когда Фридрих в 1215 г. принял крест, мечта, казалось, была совсем 
близка к воплощению. 
      Гонорий ощутил себя обязанным вести подготовку к крестовому походу сразу 
по своем избрании в 1216 г. Он поддерживал постоянную переписку с Гийомом 
Шартрским, с 1209 г. магистром ордена Храма, с магистрами ордена Госпиталя и 
Тевтонского ордена и с патриархом Иерусалимским. Папа пообещал денежную помощь 
в одну двадцатую состояния церкви, избрав банкиром брата Эймара, казначея 
ордена Храма в Париже. Уже в ноябре 1216 г. казначею было приказано получить в 
аббатстве Клюни средства на крестовый поход, специально выделенные по папскому 
приказу. [365] 
      Годом позже, в ноябре 1217 г., Гийом Шартрский писал в Курию, дабы 
сообщить о высадке на Святой Земле короля Венгерского, герцога Австрийского и 
многих других рыцарей. Он заверял Папу, что султан Сеифеддин начинает сильно 
опасаться прибытия немецкой армии и еще больше - прибытия венгерского короля; 
мусульмане боялись и флота фризов, который только что бросил якорь на рейде 
Акры; "ибо эти язычники уже окружены!" Брат Гийом настаивал на срочной поставке 
лошадей и продовольствия для отрядов. [366] 
      Крестоносцы предприняли две небольшие экспедиции, довольно неудачные: 
одну по ту сторону Иордана, другую - к горе Фавор. Зимой 1217 г. они перешли к 
сооружению двух замков в Цезарее и Атлите. Потом, видя, что император все еще 
запаздывает, они решили напасть на Дамьетту в устье Нила, используя содействие 
фризских моряков. Войско собралось в Замке Паломника, флот поднял якорь в Акре 
9 мая 1219 г. Среди монахов на борту находился некий схоласт Оливье из 
Падерборна, который вел паломников из Кельна и который оставил рассказ об 
экспедиции, часто приписываемый Жаку де Вотри, архиепископу Акры, также 
сопровождавшему крестовый поход. [367] 
      Высадка состоялась на египетском берегу через три дня. Крестоносцы не 
встретили сопротивления, но были отрезаны от Дамьетты одним из рукавов Нила. 
Башня на горном хребте, прозванная франками Башней Косбари, перекрывала реку, и 
галеры тамплиеров и фризов бросались в неистовые атаки против этого, первого на 
их пути, укрепления. После многочисленных бесплодных попыток тамплиеры "взяли 
одно из своих парусных судов и посадили в него сорок братьев ордена Храма и 
прочих людей так, что в нем оказалось 300 человек. Тогда они дождались ветра и 
таким образом отчалили, и двигались по реке, идя к горе, опасаясь столкнуться 
со скалами и разбиться. Но когда они оказались близ горной цепи, люди из города 
и из башни встретили их камнеметами и катапультами и так атаковали их, что 
рулевые растерялись и не справились с парусным судном, и оно поплыло без 
управления. Течение реки подхватило его и понесло к городу <...> Те, кто 
находился на нем, увидав сие, спустили парус и бросили якорь и очутились 
посреди реки. Сарацины навалились на них сверху <...> и оказалось их там добрых 
две тысячи человек, и когда оттесненные вниз под палубу тамплиеры увидали, что 
ускользнуть невозможно, они пожелали умереть на службе у Господа, истребляя его 
врагов. Тогда они взяли топоры и дробили дно корабля, отчего Он пощея ко дну и 
утонуло более 140 христиан и более 15OO сарацин". [368] 
      Честь взять башню Косбари выпала фризам, захватившим ее в бою 24 августа. 
Тем не менее крестоносцы потратили еще два месяца на переправу через Нил. 
      Из Рима Гонорий делал в